А еще есть Дождь. Вот перед кем я виновата больше всех. Стоит узнать, что с ним, и, может быть, получится попросить прощения. Или не показываться, не бередить старые раны? Возможно, они уже забыли, что в их боевой звезде когда-то было сердце. Живут себе…
Я посмотрю сначала со стороны. А потом стану разбираться. И с Камнем, и с Огнем. С Дождем. И даже с Ветром.
Ну и раз такое дело, надо разобраться, как я вообще вернулась. Кто этому помог? Что случилось? Зачем? Не хотелось бы, чтобы меня втянули во что-то, чего я не понимаю. И это украшение на запястье — буду искать, собирать сведения. Узнаю, что оно означает. Логика подсказывала, что мое воскрешение и этот цветочек — одного поля ягоды. То есть рыть надо в одну сторону. Это даже хорошо — не буду разбрасываться.
Что ж, план на ближайшее время есть. Сначала пойду в сторону княжества Ла Риду. Там до сих пор правит Камень. Мы когда-то с ребятами смеялись, что эта скала устоит в любую бурю, и не ошиблись. Вот и посмотрю, как оно…
Главное — идти вперед. Шаг за шагом. А слезы? Ну что слезы, пусть льются. Я не плакала в прошлый раз, когда меня обвинили в том, что на друга и его семью наложили проклятие. Не плакала потом, когда Ветер, которого я считала не просто другом, а кем-то большим, хотел запечатать мою силу и сделать из меня пленницу в собственном княжеском замке. Я не плакала даже тогда, когда узнала о предательстве Ильяна и о том, что это он проклял моих друзей.
Было больно, страшно и вообще невыносимо, но я все равно на что-то надеялась. Пусть по-детски, пусть глупо! Я знала, что делать, и делала.
А теперь все разом потеряло смысл. Но я все равно шла вперед и пыталась выплакать эту пустоту слезами.
В памяти всплывали картинки прошлого, одна за другой. Мой первый побег. Поступление в академию. Комната на четверых, в которой мне сначала не нашлось места, и я пару недель невероятным образом жила где попало, при том, что уже училась и ходила на лекции…
Первое столкновение с князем Россин Шаем. Надменный засранец и мой жених, от брака с которым я, собственно, и удрала тогда, бросив все. Он был все время не в настроении, как я позже поняла, из-за этого самого побега невесты. Его честь пострадала. А потом пострадала еще раз, когда я уронила на него ведро с краской — подрабатывала у нашего кастеляна, крышу красила.