Пройдет время, и у каждого из них окажется свой собственный путь. Джеймс так и останется армейским офицером в Вашингтоне, простым, честным и стойким человеком; Уильям, как и всегда, будет стараться просто забыть и не вспоминать лишний раз свой незаконченный Гарвард, и, наверное, у него это все-таки однажды получится; Натаниэль Лэйс при расформировании полков окажется на Дальнем Западе в прериях Миннесоты, где шелестят на ветру бизоновы травы горечью и величием стойкости…
А пока был великолепный вечер с алым закатом на всё небо, и Джеймс утверждал, что смог бы поймать эту рыбину одними руками, он сто раз проделывал это мальчишкой, главное, чтобы поблизости не оказалось речной черепахи, потому что они очень сильно кусаются и как-то одна такая черепаха укусила его друга. Натаниэль с Уильямом не собирались оспаривать его славу, они просто смотрели на эту рыбу и на спускающиеся сумерки, и тишина вступала в душу…
Но стояло лето 1862 года, и не одна лишь только вечерняя свежесть тронула холодком вдруг сердца. Они носили синюю форму и капитанские погоны в этой стране, в которой не было мира, Север ли Юг, виноват ли кто или прав, но всяким днем и всяким часом просто своя стойкость да своя доблесть. Если даже и не будет на них уже и никаких сил. Но на это всё они втроем и носили эти капитанские погоны. А еще они ведь носили на груди свои православные нательные крестики. На любые обстоятельства и судьбы…