Убирать за собой он не стал. Герцог должен был понять, в какой опасности были его территории, да и вся империя в целом.
11. Глава 8
Держа в поле зрения тень в углу, я вытащила из-под подушки кинжал, который положила туда ещё вчера. Медленно села и присмотрелась.
На полу, между креслом и тумбой, сидела Эшли и читала мою книгу. Я даже сначала не поверила глазам. Она была одета не в привычную форму горничной, которую она не снимала даже в дороге. На ней был тёмно-серое закрытое платье, помогающее ей оставаться незаметной в темноте.
Только вот, было не очень заметно, что она скрывается. Эшли была поглощена книгой и, похоже, совсем не замечала меня.
— Эшли? — позвала я.
Она резко подскочила и встала в боевую стойку, держа как оружие мою книгу. Потом поняла, кто перед ней, и расслабилась.
— Добрый вечер, госпожа, — она поздоровалась, будто ни в чём не бывало. — Я Энн.
— Ты откуда тут? — я так и стояла у кровати с кинжалом в руке.
Не так уж и надёжны местные крепостные стены…
— Прибежала, — ответила она и опустила глаза. — Без ваших книжек было скучно.
— А мне было скучно без тебя.
Я подошла к ней и радостно обняла. Она замерла и напряглась. Потом тихо пробормотала:
— Госпожа. Кинжал.
Я отпустила её и отошла, чтобы вернуть оружие на место. То есть под подушку.
— А остальные? Они тоже приехали? — с надеждой спросила я.
— Нет, я сама, — мотнула головой Энн.
— А… Ролан?
Было неприятно себе признаваться, но я всё же надеялась, что он рядом.
— Я одна, госпожа. И пока лучше никому не знать, что я тут.
С одной стороны, меня накрыло сильное разочарование: Ролан не захотел приехать. С другой — чем он дальше, тем спокойнее.
— Никто не должен знать? — с сомнением сказала я.
— Герцог не поймёт, — она странно потупила взгляд, будто сделала что-то, что противоречило приказу “отца”. — Но прошу, не прогоняйте меня. У вас…
Она замялась, будто не зная, какую причину её присутствия придумать. Я решила ей немного помочь:
— Да, ты говорила, книги, — улыбнулась я.
Она кивнула.
— Госпожа, вы разделись сами? — Энн удивлённо посмотрела на валяющиеся на полу платье и корсет.
— Чувствую, книжное голодание дало о себе знать, — улыбнулась я. — Ты же была в комнате.
— Простите, госпожа, — отозвалась она и подняла моё платье.
— Ничего, Энн. Ложись рядом, — я залезла на кровать. — Тебе тут негде спать, можешь сегодня примоститься на моей кровати, она большая.