Люди расходятся по домам. И что? Может быть, его главный герой, который наблюдает все представление от начала до конца, знакомится с кем-то прямо в зале? Да, точно, Кирилл, эстет, оказавшийся здесь случайно, скорее всего, он был обманут, втянут во все это против своей воли, и теперь, обнаружив себя в самом сердце этого извращенного места, оглядывается и не знает, что делать дальше… Хотя, чего стесняться за своего героя, он художник, и сам захотел сходить в Эротический Цирк, да, захотел! Итак, Кирилл и некая женщина (она постоянная посетительница этих представлений, одинокая, страдающая, но безмерно любопытная, обладающая недюжинной фантазией) знакомятся в зале. Все представление они посматривают друг на друга. Он – высокий, сухощавый, человек экспромта, как Максим, она – яркая, чувственная, мечтательная, как Карина. Первый же разговор приводит их в постель… Нет. Все не так, напряжение должно расти постепенно. Вот, например, как у них, сегодня он ее увидит, услышит стихи. Удастся ли ему сегодня затащить ее в кафе? Да что, в кафе. Удастся ли ему сегодня хотя бы перекинуться с ней парой фраз?..
А что там с людьми в цирке? Да, они идут, сначала в гардероб. Он касается ее, подавая ей пальто. У нее теплая шея – изысканного янтарного оттенка с легким восковым свечением. Уши слегка оттопырены, он это замечает, когда видит ее сзади, мочки розоватые, представление освежает ее…
Боже мой, но ведь это уже больше похоже на влюбленность. А нам нужна голая эротика. А бывает ли голая эротика без романтики? Как показать желание? Как добиться того, чтобы читатель сопереживал герою, чтобы он вожделел этот едва понятный, едва пойманный, образ?
Хорошо, пожалуй, решил Максим, я сейчас быстро запишу то, что пришло в голову. Можно на этом подробно не останавливаться, но лишь обозначить то, что происходит, несколькими штрихами. В конце концов, шея, мочки, – этого достаточно для того, чтобы читателю захотелось проводить ее до квартиры, а потом – как в американском кино – напроситься на кофе. Этого достаточно. А эротика начнется позже. И будет так, как требует устав Клуба.
А что, если представление в цирке прерывается? Если происходит какой-то катаклизм? Если Кирилл оказывается запертым с незнакомкой в гримерке… Как они туда попали? А может быть, это не просто женщина, а та самая, которая ставит все эти фантастические трюки? Эдакий монстр воображения, цирковая дива в отставке, мадама с мышлением шоу-мена?.. Или, вот, другой поворот. Кирилл встречает старого знакомого, ситуация неловкая, но вполне допустимая. Лысина, мешки под глазами, брюшко. Слащавая улыбка. Кирилл там случайно, говорят же вам, случайно. Или – нет, решили же, что не случайно. А этот его приятель – тот еще персонаж, любитель сахарку, отвратительный для нас, но терпимый для Кирилла, ведь тот помнит его еще юным, стеснительным, – одним словом, другим. Впрочем, может ли быть в эротическом повествовании кто-то противный, отталкивающий? Ну, и шут с ним, идем дальше. В конце концов, можно убрать и лысину, и брюшко. Пусть будет такой же поджарый, как Кирилл, может быть, введем потом его в какую-нибудь пикантную сцену… Итак, они узнали друг друга, и старый знакомый предлагает нашему герою пройти в антракте за кулисы и там… Что там? Что, в конце концов, там?