Всматриваясь в глаза Тааура, Лайрэ пробовала представить себе, что они серые, но у нее ничего не выходило. Зеленые – может быть. Или синие. Или карие. Но не серые, нет.
Лайрэ глубоко вздохнула. Хорошо бы это не оказалось заблуждением.
– И где же ты встречал этих необычных людей? – спросила она. – Это были мужчины или женщины?
Тааур открыл рот, но сказать ничего не смог. Он болезненно сморщился при этом новом доказательстве того, что ничего не помнит.
– Я не знаю, – ответил Тааур без всякого выражения. – Знаю только, что встречал их. Или…думаю что встречал.
Лайрэ подошла к Таауру и коснулась пальцами его беспокойной правой руки.
– Ты помнишь, как их звали? – тихо спросила Лайрэ.
Ответом ей было молчание, за которым последовало проклятие.
Она уловила горькое разочарование Тааура и поднимающийся в нем гнев, но никаких лиц, имен – ничего, что могло бы вызвать воспоминания.
– Они были враги или друзья? – так же тихо спросила Лайрэ.
– И те и другие, – ответил он охрипшим голосом. – Но не… не совсем.
Ладонь Тааура сжалась в тяжелый кулак. Лайрэ попыталась мягко разжать его пальцы, заставить их расслабиться. Он резко выдернул руку и ударил себя в грудь.
– Небеса и Преисподняя! – прорычал он. – Как же надо прогневить богов, чтобы не помнить ни друга, ни врага? – Тише, гость, тише, – с нежностью сказала Лайрэ проводя ладонью по волосам и лицу Тааура, как делала в те долгие часы, что он был погружен в свой странный сон.
Первое прикосновение заставило Тааура вздрогнуть. Потом, заглянув во встревоженные золотые глаза Лайрэ, он со стоном разжал кулаки.
– Спи, Тааур.
– Нет, – решительно сказал он.
– Это нужно, чтобы ты поправился.
– Я не хочу больше в… темноту.
– И не надо бояться – я опять тебя выведу оттуда.
– Почему? – спросил он. – Кто я тебе?
Лайрэ не сразу ответила на такой прямой вопрос. Потом улыбнулась странной улыбкой, в которой смешались радость и печаль, когда, подобно отдаленным раскатам грома, у нее в ушах прозвучало пророчество Вианны.
Он явится тебе из теней темноты. И он явился.
Лайрэ не знала, мог ли ее безрассудный поступок изменить ход событий и вызвать потоки жизни и смерти. Она знала лишь одно, и знала это с такой непреклонностью с какой Конь-Солнце ведет по небосклону свой огненный путь.
– Будь что будет, – тихо произнесла Лайрэ про себя.