– Куда? – громко всхлипнула я, отпрянула и растерянно заглянула в ее темно-синие глаза.
В отличие от мамы, высокой изящной блондинки, мне достались от дедушки (по отцовской линии) черные, словно вороново крыло, волосы и большие темно-карие, почти как угольки, глаза, обрамленные густыми ресницами. Да и нравом, поговаривали, я пошла именно в него.
– На семейный совет. Будем разбираться, как так вышло, что ты с кем-то помолвлена. Ты ведь точно ни с кем не заключала соглашения? – она вопросительно изогнула идеальной формы бровь и заправила за ухо выбившуюся из прически светлую прядь волос.
– Мама! – я от негодования сжала руки в кулаки до побелевших костяшек пальцев и направилась в гостиную, где уже вовсю шли баталии.
– Знаешь, Холгер, это твоих рук дело. И только твоих, – с полной уверенностью заявила бабушка, у которой к тому времени задергался левый глаз.
– Это еще почему? – возмутился дедуля, насупив широкие брови.
Я подошла к Генри, уже не смотревшего на меня, как на заклятого врага, и села рядышком с ним на диванчике. Как оказалось, он пришел с отцом, у которого на скулах играли желваки.
– А кто еще в нашей семье такой затейник? – после этого вопроса все взгляды отчего-то устремились в мою сторону. А я что? Я ничего. Я вообще не при делах. Все как-то само получается…
– Не придумывай, – отмахнулся он от бабушки худощавой рукой.
– Это кто еще придумывает? Я, что ли?! – она повысила голос до визга и ткнула себя костлявым пальцем в грудь.
– Началось… – пробормотала я себе под нос и откинулась на спинку дивана. Подобные споры между ними происходили ежедневно, порой и по несколько раз на день.
– Да ты ни одного поручения выполнить не можешь, не проявляя инициативы, о которой тебя никто не просит.
– Не надо на меня наговаривать, – принялся отпираться дедушка, постукивая тростью, без которой великолепно обходился. Невзирая на преклонный возраст, он мог похвастаться завидной долей энергии, выходившей ему порой боком.
– Ага… Наговаривают на него. Хочешь сказать, что это не ты вписал иное имя внучки в регистрационную книгу?
– Опять взялась за старое, – с тяжелым вздохом вымолвил дедушка и поднял черные глаза к высокому потолку. – Да сколько раз тебе объяснять, что так получилось?
– Вот ты мне и объясни наконец-то: как можно было перепутать имя Лилия с Лилит? Одно нежное, словно цветок, а другое… Ладно бы забыл, пока доехал. Предполагали такой расклад. Проходили уже такое, поэтому и всучили тебе бумажку, которую всего-то следовало передать писарю.