– Не надо. Люди смотрят. – Дёргаюсь, пытаясь сбросить мужскую руку. Переживаю, как на это отреагирует Кирилл.
– Для матери-одиночки ты очень беспокоишься о своей нравственности. – Хриплый голос больно бьёт по нервам.
Я дёргаюсь. Пытаюсь вырваться из захвата, но выходит плохо.
– Ты на что намекаешь? – Поднимаю брови. Ощущаю себя продажной девкой, набивающей себе цену подороже. – Отпусти, мы, пожалуй, поедем домой.
И обида затапливает с головой. Не понимаю, почему мне так везёт на мерзавцев.
– Ваня! – Громкий голосок Кирюшки летит от нашего столика.
Поворачиваю голову. Вижу, как сыночек срывается с места. Подбегает к мужчине, стоящему к нам спиной.
Тянет вверх ручки.
– Твой знакомый? – Валентин буравит меня взглядом.
Кивает сам себе, когда видит, как стоматолог наклоняется, и подхватывает моего сына на руки.
– Отлично. – Валик хрипит, разрывая свои объятия. Подталкивает меня к Царевичу. – Идём, познакомишь.
– Зачем? – Выдыхаю, поправляя разрез на платье. Радуюсь, что не надела «мини».
Придумываю, как бы представить мужчин друг другу. И пульс в висках взрывается от паники.
– Оставим мальчишку твоему знакомому, а сами поедем ко мне. – Валентин уверен в себе. - Я больше ждать не намерен.
– Добрый вечер. – Валентин подаёт руку мужчине. И во взгляде читается пренебрежение. – Валентин.
– Иван. – Царевич сжимает губы в плотную линию. Видно – не доволен этим знакомством ни капли. – Не ожидал здесь увидеть знакомых. Надеялся расслабиться.
– Пойдём с нами? – Кирюшка заглядывает ему в глаза. – Мы вон там сидим, где свечки в виде розочек!
– Я не уверен… - Цедит. - У вас романтический вечер...
В его голосе – морозный лёд и мне становится стыдно. Осознаю, как обидела его недавно. Отказала, отправившись на свидание с другим.
Но теперь мне нужна его помощь. И мне непременно нужно, чтобы он согласился.
– Присоединитесь к нам? – Валик ведёт себя как радушный хозяин. Приглашает Царевича к столику, кивая при этом официантке.
Располагает пальцы на моей спине, подталкивая вперёд. Шаловливо прогуливается вдоль позвоночника. Тянется к ягодицам.
– Валя! – Шиплю с укоризной, замечая, как темнеет взгляд Ивана. И глаза молнии метать начинают.
– Что – Валя? – Мой ухажер смеётся. – Разве я не могу поухаживать за своей девушкой?
Когда садимся за стол, я дёргаюсь. Пододвигаюсь к Кириллу, вытирая ему рот салфеткой. Стараюсь не смотреть на мужчин – слишком уж осязаемо напряжение между нами.