– Боже мой, вот несчастная женщина! – переживала Галина Еремеевна. – Я как чувствовала! Аркаша сегодня должен был дежурить в нашем «Белом Биме» и не пришел. Я попросила девочек зайти к нему, узнать, не заболел ли. А он, оказывается, сбежал из дому. – Она покачала головой. – Я обязательно зайду сегодня к Будяковым.
– Зайди, зайди, – одобрил Захар Петрович. – Она очень переживает. Да и каждый бы на ее месте… Сын ведь…
– А что с него взять – ненормальный, – сказал вдруг Володя. – На Богдановку его, чтобы не бегал…
– Не смей так говорить! – взорвалась мать. – Да, он не совсем здоров. Но не издеваться надо, а сострадать!..
Аркаша был действительно не совсем полноценный, как считали врачи, в результате отцовского алкоголизма. Его оставляли на второй год два раза в одном классе, стоял даже вопрос о переводе Будякова в спецшколу, которая находилась на Богдановской улице. Но Галина Еремеевна отстояла его: там, по ее мнению, окончательно затормозилось бы его развитие.
– Но ведь о нем все так говорят! – удивился Володя.
– Вот и плохо, что все! А ты не должен! – продолжала возмущаться мать. – Пойми, это не вина, а беда. Горе! И откуда у тебя такое бессердечие?
Володя демонстративно встал.
– Сиди… Ладно, будет вам, – примирительно сказал Захар Петрович; ему не нравилось, как говорит о мальчике Володя, но не хотелось уезжать с испорченным настроением.
Однако проводы были все-таки скомканы. Володя, обиженный, ушел к себе в комнату. Галина Еремеевна тоже была раздражена.
– Вот пижама, – показывала она мужу, что где лежит в чемодане. – Вот рубашки… Не понимаю, Захар, почему сейчас подростки такие жестокие?
– Может, просто безапелляционные? – успокаивал жену Измайлов.
Галина Еремеевна вздохнула.
– Наверное, ты прав. – Она понизила голос, чтобы не услышал сын: – Может, зря я на него накричала? Надо было просто объяснить…
– Конечно, – с облегчением сказал Захар Петрович; ему было бы в отъезде не по себе, зная, что жена с сыном в конфликте. – Постой, ну зачем мне так много рубашек?
– На смену, – ответила Галина Еремеевна. – Кто тебя знает, вдруг захочется в ресторан с какой-нибудь молодкой… Еще скажет, что жена плохо присматривает…
– Какая там молодка! – фыркнул Захар Петрович. – Скажешь же…
Измайлов знал, что жена насчет молодки пошутила, но такие шутки задевали его.