Измайлов кончил читать и вернул заявление Зарубину. Тот положил перед Захаром Петровичем пуговицу.
– Ваша? – коротко спросил Зарубин.
Это была обыкновенная пуговица, металлическая, с гербом, какие пришиваются на обшлага. Измайлов невольно посмотрел на рукава своего форменного пиджака.
На левом одной пуговицы не хватало…
– Возможно, моя… – растерянно сказал он.
А ведь вчера она была. И Галя никогда не допустила бы такой неряшливости в костюме мужа.
И вот эта безделица, в другое время – пустяк, явилась последней точкой.
«Ну и дурак же этот Белоус! – подумал со злостью Захар Петрович. Выставлять на позор жену…»
– Все было не так, – глухо сказал он.
– Когда мне передали это, – брезгливо кивнул на заявление Зарубин, – я подумал: клевета… Скажите, вы действительно ночевали у этой Хижняк-Белоус?
– Ночевал.
– Мужа дома не было?
– Не было.
– Значит, вы были с ней только вдвоем?
– Почему! Ночевать остался и этот самый Альберт Ростиславович.
– Выходит, Белоус врет, что застал только вас?
– Понимаете, и в самом деле, когда Белоус пришел утром, Альберта Ростиславовича уже не было…
– Значит, все-таки не врет…
– Не врет, – сказал Измайлов растерянно.
И эта растерянность не прошла незамеченной.
Зарубин взял заявление, положил в сейф. Посмотрел на часы, на Измайлова.
– Придется вам писать объяснение, – сухо произнес он.
– Объяснение?! – вырвалось у Захара Петровича. – На это… на этот… – Он никак не мог подыскать нужного определения.
– Да, объяснение, – раздраженно сказал облпрокурор. – Мы должны выслушать и другую сторону.
Он положил в сейф и пуговицу.
«Я уже – другая сторона», – с горечью и недоумением подумал Измайлов.
– Не знаю, поверите ли вы мне, – глухо сказал он.
Степан Герасимович чуть усмехнулся.
– Презумпция невиновности распространяется и на прокуроров…
– Когда представить? – спросил Захар Петрович.
– Чем скорее, тем лучше. – Он подумал и закончил: – Разобраться в этой истории я поручу Авдееву. Считайте это служебной проверкой…
Ольга Павловна Ракитова, помощник прокурора Зорянска, пошла на машиностроительный завод в воскресенье. Это было 30 июня. Вчера «самсоновские» трудились, так сказать, по закону: последняя суббота месяца всегда была рабочей на предприятии. А вот сегодня…
День стоял жаркий. На небе выплеснулись редкие перья облаков. Легкий ветерок колыхал кроны деревьев, гонял по дорогам и тротуарам тополиный пух. Лето наливалось солнцем.