– Так! Что ты помнишь?
– Ничего. Совсем. Только ваши голоса, открываю глаза и вижу вас, остальное как в тумане, – после того как попил воды, разговаривать стало заметно легче, но я все равно шепелявил, полость рта была странной, не моей, не привычной. Видимо, от этого и шла эта невнятность.
– Что это такое? – вдруг спросил меня доктор, тукнув пальцем в стул.
Я на автомате ответил:
– Стул.
– А это?
– Медицинский халат.
– А я кто?
– Доктор, наверное.
– Хм, – врач задумался.
Кстати, когда обзывал врача доктором, медсестра тихо охнула. Проанализировав, что бы это значило, понял, что доктор это тело знает. И скорее всего, тело тоже знало врача.
– Ты меня помнишь? Посмотри внимательней, может, вспомнишь? – попросил врач, закончив размышлять.
– Вы Иван Эммануилович, – сразу же ответил я.
– Вспомнил? – обрадованно хлопнул себя по колену врач.
– Нет, – расстроил я его. – Слышал, как к вам обращается медсестра.
– Понятно, – он снова задумался.
– Вы еврей? – поинтересовался я, с интересом его разглядывая одним глазом.
– Да, это тебя как-то волнует?
На этот вопрос предпочел промолчать. Не то чтобы не любил евреев, я был полностью согласен с одним человеком: «Убей еврея – сделай мир чище». Хотя он вроде про иудея говорил, но особой разницы я не видел, так что при любой возможности портил им жизнь конкретно. По крайней мере всех Кацев и Рабиновичей из своей девятиэтажки повывел, кто сам уехал, а кто и… Но это другая тема, трупом в речке больше, трупом меньше… Кто их считает?
Видимо, доктор понял меня правильно, но почему-то не рассердился, а насмешливо хмыкнул.
– Настя, приберись тут, я сейчас вернусь, – велел врач и, бросив на меня быстрый взгляд, вышел из палаты.
– Настя? Вы ведь Настя? Если можно, я бы хотел еще воды и приподняться, сесть то есть.
Медсестра просьбу выполнила, напоила и помогла принять полусидящую позу, приподняв подушку.
Пользуясь возможностью, осмотрелся и почти сразу наткнулся на пару внимательных глаз. Палата оказалась четырехместная.
У противоположной стены на кровати лежал мужчина с забинтованным животом, судя по виду – или без сознания, или просто спит. У той же стены, но ближе к окну, еще один, с забинтованной челюстью, это он меня рассматривал. Кто был сзади, не видел, но судя по громкому сопению, там тоже кто-то лежал.
Медсестра Настя сама устроенный бардак убирать не стала, а нагнала целую толпу санитарок, которые быстро придали палате первоначальный вид, даже пол вымыли, причем дважды.