– Хороший совет. Если бы ее любимым занятием не было рисование, а она все время рисует эту волосатую чертовщину! Это очень меня беспокоит, доктор Майерс. И я бессильна что-либо сделать с этим.
– Дайте ей время и, прошу, не мешайте ей, пусть выплеснет эмоции на бумагу. Вот увидите, со временем это принесет ей облегчение, и все забудется, как страшный сон.
– Надеюсь, вы правы! – женщина смотрела на дочь с тоской.
Майерс поднялся со своего кресла, давая посетителям понять, что прием окончен. Молодая миловидная блондинка и невысокая, тонкая, как стручок, девочка с поникшим лицом направились к двери.
– Если возникнут вопросы, звоните мне в любое удобное время, миссис Райд, – окликнул доктор блондинку. – Для меня нет ничего важнее спокойного сна моих подопечных. Всегда буду рад слышать ваш голос, – выпалил доктор неожиданно для самого себя и, чтобы скрыть конфуз, улыбнулся во весь рот.
Миссис Райд покраснела, невнятно пробормотала слова благодарности и вышла из кабинета.
Было уже почти десять. Держа дочь за руку, миссис Райд направилась к стеклянной парадной двери. Оказавшись на улице, они не спеша пошли по дорожке, мимо деревянных скамеек, живой изгороди из барбариса, кохии, дерена белого и роз. Одна скамья стояла на каменной площадке посреди подстриженного газона и кустов с кровавыми бутонами роз. Когда мать и дочь шли мимо нее, вдруг откуда-то выскочила черная кошка. Она перебежала дорогу, остановилась напротив Дженнифер и, выгнув спину дугой, угрожающе зашипела.
– Пошла отсюда, – шикнула на нее миссис Райд.
Кошка отскочила в кусты и с диким воплем умчалась прочь.
Миссис Райд прижала к себе Дженнифер, погладила ее по голове:
– У животных, видимо, какое-то сезонное обострение.
Дженнифер прижалась к маме. Ее немного знобило. Серо-стальное небо заволокло иссиня-черными тучами, ветер усиливался, вдалеке гремел гром. Приближалась гроза. Когда из первых грозовых туч, подгоняемых резким ветром, сорвался дождь, миссис Райд усадила Дженни в «мерседес», села сама, завела двигатель и включила щетки, чтобы очистить лобовое стекло от капель.
Она включила радио. Из динамиков в салон полился стон виолончели и тихие жалобные звуки скрипки и клавишных в сопровождении далеких труб. Грустная мелодия вернула Дженнифер в прошлое, к тому моменту, из-за которого она и стала так часто встречаться с психологом.