Так, до приближающегося судна метров
тридцать пять. Волнение на море приемлемое, по идее промазать не
должен. Я только кивнул помощнику и тот поджёг лежащий на палубе
снаряд. Убедившись, что фитиль хорошо загорелся, я проверил ещё раз
дистанцию и резким замахом отправил брандскугель в полёт. Вроде
попал, но суеты на драккара не заметно. Попадание пришлось в район
кормы. Нас начали вяло обстреливать, стрелы застучали по щитам. По
моему знаку и наши лучники дали залп. С высоты нашего судна палуба
драккара как на ладони.
Чёрт, до судна уже метров двадцать, а
возгорания нет и в помине. Нет дымка и криков «горим». Второй
снаряд полетел на нос, опять удачно. Пошла активная перестрелка,
наши прижали их лучников. Не ожидали суки такой ответки.
Когда в борт впился устрашающего вида
крюк, я приказал рубить верёвки. Но тут же передумал, до нас
отчётливо донесли крики. Вот сейчас заметен разгорающийся пожар в
районе кормы. На носу тоже народ засуетился. Ожидаемо начали
забрасывать вёдра из плотной ткани и поливать разгорающийся огонь
забортной водой. Ну да, сейчас. Тут песочком лучше или брезентуху
набросить, а так бесполезно.
Через пять минут всё шевеление
прекратилось. Дело в том, что пока экипаж драккара героически
пытался справиться с самым страшным бедствием на борту, с огнём,
мои лучники расстреливали их как в тире.
Три верёвки продолжают висеть на нашем
левом борту, осталось только подтянуться к вражескому судну.
Десяток контрабордажников спустились на драккар и пробежались по
нему, добивая скандинавов. Что хреново, это то, что огонь и мы уже
не потушим. Он перешёл в ту стадию, когда судно ещё на плаву и
можно даже перемещаться по палубе если осторожно, но
недолго.
— Парни, у вам десять минут. Тащи всё
что можно, — вот теперь к ним на помощь посыпался вниз и наш
экипаж. Остались только командиры. Я с Глебом и купцы. Потащили
оружие, какие-то мешки из-под лавок. Свёртки и бочонки с жидким.
Видимо это с потопленного купца.
К сожалению мы не успели очистить всё,
стало опасно для десанта. Да и мы притянуты к горящему судну.
Поэтому обрубили верёвки и поставили паруса.
— Ну что други будем делать? Предлагаю
навестить второе судно, — ну, я мог бы и не предлагать. Вот как
глазки-то у всех горят. Неудивительно, у нас только один парень,
перепрыгивая на судно, рассёк лицо, ударившись о банку. А боевых
потерь нет.