Северус уложил мальчишку поперек своих коленей, подхватив
подмышками. Немного помедлив, Снейп размеренно стал шлепать,
стараясь прикладывать одинаковую силу, и не сбиться.
Внутри Северус боролся сам с собой. Он был в полнейшем
замешательстве, но виду не подавал, а мыслями уходил в размышления.
Снейп, стараясь абстрагироваться от мешающих раздумий и факторов,
нанес Гарри столько же хлопков по попе, сколько и Драко. К
последнему ребенок, как обычно, уже плакал. Учитель привычно прижал
его к груди и похлопал по спинке, словно совсем грудничка.
Почти никогда не бывало так, чтобы какая-нибудь змейка получала
серьёзное наказание за один и тот же проступок. В течение одной
недели! Двух дней не прошло, как Поттер сделал то же самое. Это
заставило Снейпа засомневаться во всем.
Какой смысл шлепать ребенка, если это не помогает в этой
ситуации? Обычно первокурсники становятся шелковыми после первого
наказания минимум на месяц. И нельзя сказать, что Гарри совершенно
без разницы. Он переживает из-за замечаний в несколько раз сильнее,
чем другие. Это видно. Просто есть что-то, что заставляет его. Это
непослушание не похоже на специальное и осознанное нарушение.
Просто Гарри еще не умел правильно жить, распоряжаться временем,
слушаться, и не мог отличить «плохо» от «хорошо». А значит, Снейп
точно не ошибся, когда оставил ребенка у себя в покоях.
Северус поднял ревущего мальчишку. По пути в спальню, он призвал
успокаивающее зелье точно в свою ладонь, как Тор делал со своим
молотом. Учитель молча уложил ребенка на маленькую кровать, укрыл
одеялом, а следом влил зелье прямо в рот, не беспокоясь о том, что
Гарри может подавиться.
Ребенок, наконец, смог спокойно дышать. Эмоции утихли, и Гарри
почувствовал, как горит попа, ноги приятно покалывает от тепла,
невероятно мягкую подушку под шеей и объемное одеяло, которое его
словно обнимало. Потом мальчишка заметил руки профессора поверх
одеяла, именно из-за них создавалось такое впечатление.
Снейп в тишине просидел рядом с кроватью Поттера около пяти
минут. Гарри заснул.
Вздохнув, Снейп вышел из своих покоев и направился к спальням
Слизерина. Там сейчас находился другой его ребенок, с которым нужно
обязательно поговорить.
Всю ночь Гарри крепко спал, но ближе к утру его тело стало
слишком чувствительно реагировать на все посторонние звуки. Он
неосознанно выходил из сна на долю секунды каждый раз, когда
скрипела дверь, слышался стук каблуков или голос профессора. А
потом ребенок снова погружался в беспокойный сон, забывая обо всем.
В такой момент он отдаленно чувствовал еще какое-то очень
неприятное ощущение, но понять не мог.