Стоя посреди гостиной, похожей на теплицу, с прижатой к груди клеткой Евлампия в руках я смотрела на яркое солнце за окном.
4. Глава 4
— Так, гусеныш, давай рассуждать здраво, — я старалась говорить спокойным тоном, не отрывая взгляда от оранжевого диска который находился даже не над горизонтом, а уже высоко в небе. — Чисто теоретически, если я заснула на закате, а проснулась… в обед, видимо, не знаю сколько сейчас времени, то каким образом те пять крошечных полешек не сгорели за целую ночь?
Евлампий, ожидаемо, промолчал. Я принялась самостоятельно строить догадки дальше.
— Вообще-то Пирс говорил, что в Молоте распространена магия и все такое, а в этом доме жили какие-то богачи, как я думаю, то могут те дрова быть заговоренными? Я думаю, что могут. Да? Да.
Гусеныш заворочался. Он нервничал из-за душевного состояния хозяйки, но помочь больной, конечно же не мог.
— А шепот? Я ведь слышала чьи-то голоса. Но знаешь, ни единого слова не разобрала из-за шума в ушах. Мне могло показаться? Могло. Я долго не спала, не ела, а тут еще переезд внезапный в другой мир, вот и видится и слышится всякое разное.
В общем, как могла уговаривала себя от немедленного позора, который испытаю падая на колени перед отцом Пирса. Я буду умолять пустить меня в дом, потому что ночевать на улице еще более страшно, чем в заброшенном доме.
— Но знаешь что, дорогой мой Евлампий, я наверное не буду страшиться этого жилья. Почему? Потому что если бы здесь были привидения в самом деле, то до утра я бы не дожила. Если они все-таки есть и настроены недружелюбно, то почему я еще цела? У меня только два ответа - либо духов тут нет, либо они добренькие.
Удовлетворенная односторонним общением с гусенышем, благодаря которому сама себя убедила в безопасности жилища, я вернулась в библиотеку.
Мне необходимо было как можно внимательнее все осмотреть. За неимением окон освещение было только от камина, на который теперь я поглядывала с опаской.
— Есть тут кто? — мой голос прозвучал особенно громко из-за того, что помещение было небольшим и полностью заставленным мебелью. — Вылезай, кто бы ты ни был, братом будешь!
Пока цитировала русские народные сказки, в рот попала витающая в воздухе пыль, и ее пришлось сплюнуть. На месте призраков я бы не вылезла знакомиться со странной девицей ведущей себя как гопник.