Такие картины были мне не в новинку, увы. В родном мире мне
довелось уничтожить не одну тысячу этих исчадий. Там их называли
Алчущими, и каждая стычка с ними несла лишь смерть.
Тело доставшееся мне от Платонова не испытывало страха. Словно
каменная статуя, оно источало лишь холодную расчётливость и
привычную собранность опытного воина.
Мгновение спустя рядом вылетели Могилевский с тройкой солдат.
Увидев открывшееся зрелище, они дружно охнули, вскидывая своё
чудное оружие. Раздался резкий многоголосый треск, будто разом
сломались сотни сухих веток. Что-то невидимое и смертоносное
полоснуло по тварям, оставляя резаные и рваные раны на их
телах.
Автоматы… так называется это вооружение.
Живых существ подобные увечья сбили бы с ног, заставив исходить
криком, но Бездушные звери заслонили недочеловека собственными
телами, принимая удары на себя. Крови толком не было — она
давным-давно высохла в их телах. А затем они молчаливо и монотонно
рванули в атаку. С поистине сверхъестественной прытью, сокращая
дистанцию до стрелков.
Краем сознания я отметил невероятную мощь и скорострельность
чужого оружия. Однако дивиться ему времени не было.
Подхватив копьё, я ринулся к Бездушному-человеку, что никак не
желал отпускать обмякшую девушку. Игнорируя дыры в собственном
теле, он резко обернулся.
Тёмные провалы глазниц сфокусировались на мне. Мнимая слепота
ничуть не мешала ему видеть. Бездушный оскалил зубастую пасть в
жуткой ухмылке и стремительно рванул вперёд, протягивая ко мне
длинные руки в попытке повалить и приняться за пиршество.
Я оказался быстрее, пусть и на волосок. Едва когти царапнули
кожу, как я со всей силы вогнал копьё Бездушному в стопу, пробивая
бескровную плоть насквозь и пригвождая конечность к земле. А сам
резко отскочил назад, разрывая дистанцию.
Тактика против этих тварей требовалась весьма конкретная. Колоть
и резать их можно бесконечно, а потому в этом нет смысла. Нужно
уничтожить голову, и копьё тут не поможет.
Монстр плевать хотел на полученные раны, оказавшись обездвижен
лишь на пару ударов сердца. Сейчас в его пустой башке родится мысль
освободиться, и станет не до смеха. Магическое укрепление от моей
Грани не делало дротик абсолютно неуязвимым.
Действуя по заранее составленному плану, я подскочил к крупному
замшелому валуну. Материал отозвался на мою магию, поддаваясь