Парень был спокоен. Медлителен. И вместе с тем выглядел дьявольски уверенным. По его виду можно было догадаться, что у блондина никогда не было необходимости в спешке. Никто не осмелился бы уйти и проигнорировать его. Все раболепно ждали, когда невидящий берегов парень соизволит сделать то, что он вознамерился. И светловолосый мажор, красота которого обжигала холодом, был прав. Все ждали. Все замерли. Все боялись. Никто не осмеливался поднять голову и посмотреть на него. Никто кроме меня, занимающейся этим лишь для того, чтобы понять его мотивацию. Почему этот парень шёл ко мне(?)... И Князев... Он также, как и я, смотрел на блондина. Не отпуская моего лица, стоял, как бы слегка, повернув голову в ту сторону, где находились остальные трое. Смотрел и одновременно нет на них. Взирал на события вокруг со скучающим блеском в глазах.
От того, что Князев находился на маленьком расстоянии от меня, я, совсем не желая этого, дышала чисто мужским мускусным запахом... Его мне было не перепутать ни с кем и ни чем. До сих пор парфюм Князева оставался для меня таким же возбуждающе притягательным, как и год назад. Я противилась, изо всех сил, но была невластна над собственным телом. С каждым моим новым вдохом в нос и лёгкие проникал греховный мускус. Сильнее и сильнее он заполнял все органы внутри меня, оседал в них. Обещал отправить на небеса. Поглощал. Убивал. Я готова была приняться расчёсывать себе горло, чтобы избавиться от ужасного ощущения жжение в горле. Но мускус ослабел раньше и на место него пришёл свежий цитрус. Лёгкий. Сравнимый с глотком свежего воздуха. Нежный. Затуманивающий сознание, как первый поцелуй. Как мой первый поцелуй с ним. Поцелуй, который я неосторожно подарила тому кто предал меня после. Тому кто стоял сейчас рядом. Вот он. Прямо передо мной. Наши лица на близком расстоянии друг от друга. Но разве я получила от Демьяна слова извинения?
Да. Ага. Хренушки там. По его мнению, я не заслуживала и косноязычных подобий извинений. Во сне, в моих фантазиях, в галлюцинациях, лишь там я услышу от Князева: «Прости, Анька. Без обид. Что было, то прошло. Я был дураком, не держи зла.», - Но не в реальности. В реальности мне не услышать подобного.
Бежал и падал Князев просить прощения у такой, как я. Класть он хотел большой и толстой...стебель хрена на меня и на мои задетые чувства. Князеву на всё и на всех похрен. Он похренист. Достиг самых высоких высот в этом священном учении - такой уж он. В прошлом я чётко поняла о нём одно, его ничто и никто не волновал. Только он, только его интересы. И как мне жаль... Просто невообразимо, что я догадалась об его истинной сущности позднее, чем могла бы.