Взрыв гогота и толща воды, обрушившись на меня, застала врасплох. Взяв необходимый мне воздух носом, я глотнула воду ртом и захлебнулась в ней... "Господи... Что происходит?". Первая, возникшая у меня реакция, закономерная, встать. Руки находились у меня за спиной и были связаны, но меня не остановило и это. Я рыпнулась куда-то, задёргалась в путах...на мои плечи тут же опустилась ладонь Арса и ладонь Ильи. Парни стояли по бокам и успокаивали меня. В их понимании, не в моём. Разве, то, что они не давали мне встать, подходило под описание слова «успокаивать»? Я повертела головой, пытаясь понять где я и, что случилось. Но передо мной, мешая мне осмотреться, появилась рожа Князева. Наклонившись ко мне, эта мразь отвела от моего лица мокрые, налипшие на него пряди.
— Смотри, Мышь, до чего людей доводит упрямство, - язвительно шепнул и отошёл.
Позволил мне увидеть то, что я не сумела бы забыть даже при самом большом желании - полуобнажённую Машу. Они… Эти… Они… Привязали её к столбу. Вокруг нас же я увидела воткнутые в землю копья. Уходя ввысь, они создавали некую ловушку на лесной поляне, на которой находились "прекрасные", я, Маша и жаждущие хлеба и зрелищ студенты. Другого объяснения зачем с нами находиться студентам вуза, в котором я числилась первокурсницей, я не нашла. Уверена, они явились в чащу ночью по своему желанию. Пришли сюда, решив стать свидетелями чудовищного мракобесия. Мой ненавидящий взгляд остановился на Антоне. Парень увидел, что после него я посмотрела на Машу и этим я сделала ей хуже. Антон поднял канистру, отвинтил крышку и облил Миронову... Не сомневался ни секунды в правильности того, что делал. Покорно, с налётом обречённости Маша закрыла глаза и, наверное, задержала дыхание. С неверием я наблюдала за тем, как ее огненные волосы стремительно намокали...грудь, живот, бёдра. Ничто не осталось без внимания Антона. По лоскутам ткани, которыми было обмотано тело Маши, прикрывая её наготу и в тоже время нет, побежали вниз струйки... Бензина? Чем рыжий Машу облил? Им? Неужели я права? Бензином?
— Мышка. Мышка. Мышка, - прервал негромкий голос Князева тоненький писк в моих ушах.
В обморок упаду? Почему мне так отвратительно плохо? Нет... Почему плохо - я знала. Меня волновало другое - "Не отключусь ли я?". Отключаться ни в коем случае нельзя. Кто знает, что с моим бессознательным телом в таком случае сделают эти озверелые.