– Полторы тысячи сабель, пять орудий и сорок пулеметов с прислугой.
– Вам известны, атаман, – продолжал Корнилов, – обстоятельства, побудившие Добровольческую армию уйти из Ростова и Новочеркасска. Вчера у нас был военный совет. Принято решение идти на Кубань. Мы идем на Екатеринодар, по пути увлекая кубанское казачество и громя те неорганизованные красногвардейские отряды, которые попытаются воспрепятствовать нашему движению. Мы предлагаем вам с вашим отрядом присоединиться к нам и совместно идти на Екатеринодар. Дробить силы – не в наших интересах.
При этих словах Корнилов внимательно посмотрел на Попова, тот сощурился и смущенно отвел глаза в сторону. Наступила напряженная пауза.
– Я не могу этого сделать! – вдруг решительно и круто заявил Попов.
– Почему, разрешите вас спросить?
– Потому, что я не могу покинуть территорию Донской области и идти куда-то на Кубань. В районе зимовников мы переждем события. Разлив Дона не позволит красным перейти к активным действиям. Район зимовников весьма обеспечен фуражом и хлебом, здесь мы сможем развить партизанское движение. К тому же есть еще один сугубо важный фактор, и мы, командование Донской армии, не можем его не учитывать: это настроение наших казаков.
Попов, оглядел всех присутствующих тяжелым взглядом и, повысив голос, продолжал:
– В том случае, если мы повернем на Кубань, появится опасность распадения отряда. Казаки могут не пойти. Да и настроение кубанского казачества вселяет в меня немалые опасения. Я полагаю, что, исходя из вышеизложенного, Добровольческой армии было бы благоразумнее идти не на Кубань, а вместе с донским отрядом двинуться в задонские степи. Там она оправится, пользуясь передышкой, и к весне пополниться новыми силами из России.
Атаман закончил свою речь и грузно сел в кресло. Корнилов задумался. Еще вчера он рассуждал так же, как генерал Попов, и только упорное оспаривание его мнения Алексеевым заставило генерала принять решение идти на Кубань. И вот теперь неожиданная помощь в лице Попова давала возможность вернуться к изначальному плану. Корнилову хотелось сказать, что в доводах Попова есть резон, но вместо слова «да», командующий произнес:
– Нет! Нет смысла идти в зимовники. Нас около шести тысяч с беженцами…
Корнилов предупредительно посмотрел на Алексеева. Видно было, что он все еще колеблется в выборе направления и ищет подтверждение своих слов у другого авторитета. И старый генерал, привыкший кратко и четно изъясняться, в нескольких фразах высказался в пользу похода на Екатеринодар.