«Нужно скорее уходить… — приказал сам себе Нолан, собирая в кучу
остатки здравого смысла — Пока я ещё могу уйти, пока мы ещё не
натворили глупостей, которые потом исправить уже не сможем. А все
важные разговоры на завтра перенесём».
- Юни… — хрипло позвал мужчина, намереваясь сказать, что ему уже
пора, но мысли путались, и язык не поворачивался… и реальность
куда-то уплывала.
Девушка подняла на него взгляд своих нереально-зелёных глаз,
нервно сглотнула и губы облизала. В неярком свете нескольких
свечей, расставленных по всей комнате, она казалась ещё красивее,
ещё притягательнее. Всё это заставляло Нолана наклоняться к ней
ближе, ещё ближе. Мужчина даже был готов в любой момент
отстраниться, если Юни его остановит. Остановиться сам он был уже
не в силах. Но она не останавливала, замерла и только дышала
часто-часто.
- Юни… — снова произнёс мужчина и, наконец, поцеловал.
Короткое, легкое, почти неощутимое прикосновение губ вызвало
бешеный бег целого роя взбудораженных мурашек в его теле, дыхание
перехватило, а сердце забилось ещё сильнее. Хотя, куда уж сильнее…
Но ощущение чужих губ исчезло почти сразу, Юни отстранилась.
Потрясённое молчание, пристальные взгляды глаза в глаза.
Осознание только что произошедшего.
Одного единственного прикосновения губ Нолану показалось
ничтожно мало, захотелось большего, много большего. Вероятно,
зеленоглазка чувствовала тоже самое. К огромной радости мужчины, на
этот раз она сама к нему потянулась, сама обхватила его ладонями за
шею…
Во все последующие часы между ними не было произнесено ни одного
слова, лишь горячее дыхание, прикосновения, тихие стоны. Нолан
почти не запомнил, как из комнаты с диваном они переместились в
соседнюю, с большой кроватью на высоких ножках и с пышной периной,
не запомнил, как во время перемещения из комнаты в комнату они
судорожно стаскивали друг с друга одежду. Но мужчина точно знал,
что никогда в жизни не забудет зелёные глаза девушки, смотрящие на
него с восторгом и нежностью, и того наслаждения, что эта девушка
ему подарила.
***
Той ночью засыпать Юни совсем не хотелось. Сейчас, нежась в
крепких объятьях Нолана, прижатая спиной к его крепкой груди, она
чувствовала безмерное счастье и покой. А вот что принесёт ей
завтрашнее утро, ещё неизвестно. Может быть, утром Нолан ужаснётся
тому, что позволил их близости случится, и скажет, что более
встречаться им не следует. А может быть, и вовсе сделает вид, что
ничего важного и не произошло. Или же, наоборот, решит, что раз уж
Джимиан всё равно считает их любовниками, то почему бы им, и
правда, не превратиться в типичную содержанку и её покровителя. И
ещё неизвестно, какой из этих вариантов хуже.