Подняв малышку, он отнес ее на кровать,
снял туфельки и укрыл одеялом:
— Спи, дитя ворона, я буду с тобой, —
прошептал Девон, целуя ее в висок и покинул спальню.
Энья проснулась от настойчивого стука и, распахнув
глаза, приподнялась на локтях. На жердочке у стола сидела ворона с
белым оперением. Девочке никогда не доводилось таких
видеть.
Неторопливо она сползла с кровати и, на ходу
натягивая чулочки, бесшумно прошла по ковру. Птица ничуть не
испугалась, глядя на нее красным, как смородина, глазом.
— Здравствуй, а ты случайно не
Мортимер?
Карканье послужило ей ответом.
— Ух ты! Какой же ты необычный, — Энья
осторожно протянула к нему руку, чтобы потрогать, и ворон позволил
его погладить, взъерошив перья от удовольствия. - Белый как снег,
надо же.
Девочка распахнула окно и глубоко вдохнула
доносящийся с моря солоноватый воздух. Сейчас он не казался ей
непривычным, как во время прогулки.
— Знаешь, Мортимер, а у меня сегодня день
рождения. Раньше мы с отцом, нянюшкой и слугами отмечали его каждый
год: кухарка готовила мои любимые блюда и обязательно невероятный
пирог, отец и слуги дарили разные подарки. В тот день папа катал
меня верхом, мы объезжали округу, гуляли по ярмарке в деревне, я
каталась на карусели, ела хрустящие яблоки в карамели, а потом… —
ее взгляд остекленел, а пальцы впились в оконную раму. — Все
прекратилось, единственные, кто отмечал мой день рождения, — были
слуги и нянюшка, но нам приходилось вести себя очень тихо, и от
десертов оставалось не так много, но даже маленького пирожного с
одной свечей мне хватало, ведь главное — это не подарки, а то, что
обо мне никто не забывал, — ее голос дрогнул, и, склонившись над
подоконником, она расплакалась.
Ворон осторожно уткнулся клювом в ее пушистые после
сна волосы, пытаясь на свой птичий манер утешить
бедняжку.
Громко шмыгнув носом и неподобающе леди утерев нос
рукавом, Энья погладила птицу по сложенному крылу.
— Как нянюшка и хотела, я осталась жива,
приехала сюда, впервые увидела море — вот они, мои подарки, и я
этому тоже очень рада. Если бы не герцог, не знаю, что бы со мной
приключилось, — она смахнула слезы, но завидя в зеркале свое
отражение — ужаснулась.
— Нельзя в таком виде появляться перед Девоном,
— устыдилась Энья, помня наказы нянюшки о том, как леди должны
выглядеть.