— Хоть бы не сорваться, хоть бы не сорваться,
пожалуйста, — молилась она, цепляясь за камни вслед за бабочкой,
пока не схватилась за край. С трудом она выбралась наружу. Лежа на
мокрой от росы траве, вдыхая окружившие ее запахи и глядя на
звездное небо, Энья широко улыбнулась. Но ей еще предстояло
добраться до дома или быть может даже до деревни. Она обернулась по
сторонам и поняла, что очутилась на странной равнине покрытой
травой, камнями и зияющими в ночи черными расщелинами. Справа
виднелись верхушки деревьев. Бабочка исчезла, словно ее и не
было.
Энья побежала в сторону леса, пока не услышала позади
себя знакомый вой. Но не успела она остановиться, как ее подбросило
в воздух, и она очутилась верхом на огромном черном волке. Энья
вцепилась в его холку руками. Зверь нес ее на себе, перепрыгивая
через расщелины. Ветки кустов хлестали Энью по бокам, и она вжалась
лицом в шею волка, пока он не вывез ее к замку герцога.
Нехотя отпустила девочка зверя. В лесном полумраке
блеснули его глаза синим цветом, и скрылся он среди
кустов.
С трудом передвигая ногами, добрела Энья до входа в
оранжерею, где стоял клавесин. Прилегла она на скамеечку и так и
уснула, свернувшись калачиком. Приснилась Энье золотая бабочка. Она
порхала над головой девочки, осыпая пыльцой и щекоча курносый нос,
пока Энья ее не смахнула.
Стояла перед ней, облаченная в полупрозрачные светлые
шелка, ее матушка. Бронзовые волосы рассыпались по ее плечам.
Расправила она руки, словно крылья, и заключила Энью в объятья.
Гладила ее по головке, целовала ссадины на детских щечках и те, как
по волшебству, исчезали.
— Матушка, как ты здесь очутилась? — спросила
Энья, чувствуя окутавшее ее тепло и нежность.
— А я и не уходила, золотинка моя, и всегда
была с тобой, оберегая, — с нежностью ответила Риена, гладя дочь по
волосам.
— Так это ты была бабочкой и вывела меня из
подземелья гоблинов?
Матушка ей кивнула и сказала:
— Не я одна о тебе беспокоюсь, никогда не
отчаивайся. Помни — ты не одна, и близкие люди всегда будут рядом и
придут к тебе на помощь. Главное — не теряй надежду.
Энья кивнула и, улыбнувшись, закрыла глаза, чувствуя,
как ее продолжают гладить. От того она и не поняла, что ее подняли
на руки и принесли в освещенную теплым светом комнату. Затем
осторожно разрезали нить на щиколотке, смазали ранки целебным
маслом и присели рядом.