— Скоро ты потеряешь самое дорогое! — и
она превратилась в мучное облачко, растворившись в
воздухе.
Поле заполнил густой туман. Пошатываясь, Энья
встала с травы и взглянула на Девона с обнаженным мечом в черном
плаще. Его глаза сверкали золотом, с недобрым прищуром он взглянул
на девочку и процедил:
— Энья, ты постоянно попадаешь в
неприятности.
От холода в его голосе, девочка вздрогнула.
Ее плечики поникли, а ветер всколыхнул пряди волос и погладил
бледные щечки. Шмыгнув носом, она стиснула руки в кулачки и с
гневом встретила взгляд герцога.
— А что за неприятности? Кто бы
это сделал, кроме меня? Да, я маленькая и только учусь, но я не
брошу простых людей! У меня есть сила, а что есть у них? Это твое
герцогство, а ты даже не захотел помочь. Сказав, что это всего лишь
слухи, вместо того, чтобы проверить наверняка, и люди жили бы
спокойно.
Мужчина отшатнулся от ее сверкающего
взгляда.
— Я долго думала, находила тебе
оправдание, считала, что ты очень занят и в чем-то даже прав.
Потому и не хотела волновать и отправилась сама, — от гнева ее
начало трясти и Девон неторопливо к ней приблизился.
В глазах Эньи стояли слезы, но она упрямо не
моргала, даже когда перестала что-либо различать за влажной
пеленой.
— Почему, когда я хочу сделать как
лучше, получается наоборот?! — почти выкрикнула она.
Девон прижал ее к себе, и девочка громко
разрыдалась.
— Я хочу быть как мама, такой же
сильной и умелой чародейкой. Хочу стать тебе опорой и помощницей,
быть значимой для людей! — тараторила она и даже попыталась
вырваться из его рук, но герцог лишь еще сильнее сжал ее дрожащие
плечики, согревая своим теплом, укрывая их плащом.
Вот они — стоят вдвоем в поле, окутанные
туманом после боя с банши. Давно одинокий чародей с разбитым
сердцем и одиночеством в душе, и маленькая девочка, несущая сквозь
жизнь груз своей ненужности родному отцу, без материнской любви.
Неужели сама судьба вмешалась в жизнь каждого из них и свела
вместе? Девона с Эньей, когда он погряз в унынии и тоске по
прошлому, не видя ни единого просвета в своей никчемной жизни
чародея и богатого аристократа. Энью с Девоном, когда она кроме
няни и слуг больше никому не была нужна. Но девочка выросла светлой
душой, а не озлобленным мстительным ребенком.
— Ты права, — вымолвил он, убрав меч в
ножны