- Не едят его кусочками, - вздохнул гид.
- Это ещё почему? – спросила Соня.
- Смертельно опасно, - Адриан пожал плечами, - прежде, чем маниок будет пригоден в пищу, его надо мелко порезать или перетереть, после чего оставить на несколько часов на открытом воздухе, чтобы испарилась синильная кислота.
Мы с Соней переглянулись. Потом я не выдержал, засмеялся в голос.
- А ты отличный парень! – сказал я, - чувство юмора у тебя точно наше!
- Какой юмор? – Адриан удивлённо захлопал глазами.
Я осёкся.
- Насчёт синильной кислоты, - произнесла Соня, - ты ведь не серьёзно, да?
- Да это даже дети знают! – гид всплеснул руками, - без обработки маниок смертельно ядовит.
- Блин, я и не подозревал, что у гвинейцев так много общего с японцами, - заметил я.
- Общего? – Адриан снова посмотрел на меня растеряно и даже как-то затравленно.
- Ну, японцы едят рыбу фугу, - ответил я, - если её приготовить неправильно, можно отравиться насмерть. У них этому учатся специальные повара, много лет. Европейцы заказывают фугу, когда хотят испытать острые ощущения. Потому что кто-то периодически всё-таки травится.
- Ну, во-первых, маниок едят не только гвинейцы, а вообще вся Африка, - заметил гид, - а во-вторых не ради острых ощущений и не от хорошей жизни. Это не самая здоровая еда, даже после обработки. Но если бы не маниок – есть было бы совсем нечего. Понимаете? – он вздохнул и добавил: - я мечтаю, что когда-нибудь мы выберемся из этой задницы, где мы находимся сейчас. И сможем перейти на нормальную пищу, как европейцы.
Я отметил про себя это «мы». Хоть парень и представился «наполовину русским», но, похоже, он ощущает себя местным в гораздо большей степени.
- Это было бы справедливо, - дипломатично заметил я.
- Конечно! – горячо согласился Адриан, - когда полетим завтра, вы увидите, насколько наша страна богата. Тут есть уран, алюминий, золото… мы не уступаем Европе по древности культуры. Да что там: мы сами толком не знаем, что у нас на самом деле есть. Потому что изучать было некому.
- Интересно, а почему местные даже между собой говорят на французском? – спросила Соня.
- Далеко не всегда, - улыбнулся Адриан, - французский – это язык межнационального общения. Универсальный. Как английский в Индии.
- У вас много национальностей? – спросил я.
- Три основных, и ещё много мелких. Это большая страна. Больше, чем кажется из Европы.