Я вздохнула с облегчением. Посмотрела, на месте ли чемодан. Незаметно сунула руку в саквояж — погладить Буклю. Мы с поросёнком пререкались до утра. Пришлось соврать, что в моём мире «аббревиатурой» именуют только очень, очень знатных и важных особ. На самом деле я почти не лукавила — судите сами: РФ, МК, РАН, я уже не говорю про Газпром...
Так «Бенджамин Ульрих Клементий Лаврентий Ясновидящий» превратился в «Буклю».
Букля — фамильяр. Если верить розовому чуду (а я бы не стала этого делать), он — из старинного рода Ясновидящих помощников ведьм и колдуний. Поживём — увидим. Сомневаюсь, что я — ведьма, но Букля был абсолютно уверен в том, что ведьмой (колдуньей) считается та, что обладает магией, если она, конечно, не фея. И если рассматривать сложившуюся ситуацию с этой точки зрения, то...
— Вот она!
— Энн, какие ощущения после суда?
— Проявление магии, которое мы все видели — ваша реакция на явную несправедливость?
— Вы знаете, где сейчас парик лорда Говарда?
— Парик хрюкал — вы это подтверждаете?
— Возможно, вы лишь заставили присутствующих в это поверить?
Вспышки слепили со всех сторон. Я выдернула руку — прикрыть глаза. На пальце повис белый локон, а на дне саквояжа недовольно хрюкнули. К счастью, журналисты так шумели, что этого никто не заметил.
Репортёры мне нравились (что не помешало, однако, подвинуть чемодан к себе поближе). Они были яркими, шумными! Не то, что вся эта серая, безликая, до тошноты законопослушная толпа с приличными манерами. А ещё они говорили и писали то, что думали (и выдумывали, конечно, тоже). Им это дозволялось, как в старину шуту дозволялось говорить правду королю.
За последний месяц интерес ко мне поутих, но вчерашнее заседание...
— Дайте пройти! Без комментариев! — Уилл схватил меня за руку и решительно потащил к вагону, разгоняя толпу.
— Энн Фаер, пару слов о возможностях вашей магии!
— Она поможет выжить в логове чудовища?
— Никто не вернулся от лорда Харди, вам это известно?
Я замерла. Чудовище? Никто не вернулся? В смысле... живым? О чём это они?
— Вы что, не знаете, к кому вас отправили? — взвизгнул от восторга молодой, усыпанный веснушками фотограф, правильно расценив мою мимику.
Что я там говорила о симпатии к местным репортёрам, шутах и королях? Забудьте.
— Энди! — раздался крик Уилла над моей головой. — Помоги!