больше вас не спасет. Не спасет, понимаете?
Глаза Бишопа блуждали по сторонам, но он внимательно слушал. Как, впрочем, и все. Паркер не потрудился понизить голос, и позади него, терзаемые любопытством, собирались другие гости. Им было интересно, что произойдет дальше, как будто их ждал еще один сюрприз Билла, вроде той же пиньяты.
– Судя по всему, у вас больше веры, чем даже у меня, – заметил Мартин.
– Чего больше?
– Веры, – повторил Бишоп, а затем покачал головой. – Слушайте, я все время беседую с людьми. С целыми толпами. Они аплодируют. Иногда даже ликуют. Я с радостью наблюдаю, как они переполнены революционным духом. Но послушайте, приятель, потому что это правда: они не готовы. Они смотрят на меня и видят то, что и вы: парня, который убедительно врет. То, что я вселяю в них, – это не революция, а всего лишь желание выйти и поговорить со своими друзьями о революции. Они не собираются устраивать беспорядки.
– Вы не знаете этого наверняка.
– Я абсолютно уверен в этом. Все, что я действительно могу сделать, – это изложить свою точку зрения и сделать так, чтобы о ней узнали власти предержащие: вооруженное восстание – всегда выбор.
– Получается, вы просто говорите?..
– А у вас что же, есть идея получше? Расскажите, я весь превратился в слух.
Дэвид поднялся еще на пять ступенек вверх, оказавшись прямо перед Бишопом, который был значительно ниже его ростом.
– Естественно, есть.
– Выкладывайте.
– Держитесь, черт побери, подальше от моей жены.
Наступила неловкая пауза. Дело, собственно, было не в словах Паркера, а в том, как именно он их произнес – вдобавок ткнув указательным пальцем в грудь оппоненту. Физическая агрессия со стороны Дэвида была событием крайне редким, но ей почти всегда предшествовало большое количество выпитого алкоголя.
– Вашей жены? – спросил Бишоп без особых эмоций. – Может, тогда еще и подальше от вашей собаки? Или, скажем, вашего телефона?
– Вы – манипулятор, – сказал писатель. – Но вам не втянуть ее в свой чертов…
Закончить фразу ему помещали две вещи. Во-первых, он и сам толком не знал, как ее закончить, а во-вторых, эти слова лишь отвлекли Мартина от удара кулаком…
Правда, Дэвид был пьян, и удар не получился резким. Билл заметил, как поднялась его рука и сомкнулись пальцы. Все остальные, наверное, тоже заметили. Но Бишоп либо тоже изрядно напился, либо ему было все равно. Удар Паркера пришелся ему в челюсть. Мартин отшатнулся и раскинул руки, выронив в траву пластиковую кружку. Полсекунды он балансировал на одной ноге, после чего рухнул на крыльцо.