– Вот тааак… Дааа… моя коброчка. Можешь, излить на меня свой яд. Я весь во внимании, - и начинаю хрустеть подушечками.
Все, оставляет меня, идет тратить воду. Сколько раз порывался вылизать ей лицо и волосы. Не хочет, глупая. Я, вон, сколько лет уже по такой методике, и шерсть у меня блестящая и объемная без кондиционеров и шампуней, у нее же тысяча пятьсот бутылочек, а все равно периодически нахожу в корме ее волос.
Поел. Жду, когда выйдет из комнаты пыток. Кто придумал мыться? Еще и водой? Брр. Передергивает от одной мысли.
Наконец-то вода затихает. Санечка моя, чистая и ароматная, как люблю ее. Запрыгиваю за ней следом на кровать и ложусь рядом. Аккурат, чтобы она доставала до живота. Настало время предварительных ласк...
- Воооот теперь давай, Сашка! Жалуйся на эту баламошку юридическую. Я слушаю!
– Хоть у кого-то аппетит есть. Меня такая злость разбирает? Вот как, скажи, можно быть один вечер таким милым, а потом холодным и жестким. Он даже не выслушал меня. Даже не попытался.
– Когда женщина, после обычной прогулки нафантазировала себе невесть что, то, извините, если ее ожидания не оправдались. Никто ничего не обещал.
– И я не знаю. Чего-то думаю о нем много…
– Он котов хоть любит? Ты это спроси, прежде чем к нам приглашать. А то окажется потом, что у него аллергия на шерсть. А я буду виноват, что свидание сорвалось.
Так хорошо от ее руки становится. Так приятно живот теребит, что невольно проваливаюсь в сон, создавая характерный негромкий жужжащий звук, сопровождающийся вибрацией по телу.
– Сухарь. Я тебе душу изливаю, а ты наелся и храпишь. Будешь так себя вести, отправлю жить к прокурору. Будете вдвоём тусить.
– Ср*л я на твоего прокурора, Сань, вот честно.
7. Глава 7. Саша
В чем пойти на встречу с прокурором?
На жалость его не пробить, можно попробовать на мужские слабости давить. У всех есть уязвимые места. Надо только их нащупать.
Выбираю обтягивающие джинсы, свитшот на одно плечо. Все как бы закрыто, но при этом то, что надо, выделяется.
Перед выходом бросаю взгляд на фотографию с папой. Снимок сделан на телефон, но очень дорог мне. Это наша с ним история. Мне на ней тринадцать. Я так плакала, испугалась. Он успокоил и рассказал, что такое месячные и со мной все в порядке. На ней мы праздновали то, что я стала девушкой. Маме в это время было откровенно плевать на меня.