- Что, Иван Николаевич? – вскинулся я.
- Ни один из его людей не ослушался приказа. Просто в голову не укладывается! Разумеется, в трезвом виде Бокий никогда бы не пошёл на такое и всё таки…
- Пошёл бы, Иван Николаевич, - покачал головой я. – Что с ним, кстати? Что с Майоровым? Мне надо чего-то опасаться?
- Оба находятся под арестом и дают признательные показания. Коллеги из ГПУ просто жаждут забрать их себе, но я договорился с Феликсом Эдмундовичем, и потому у нас право «первой ночи», - торжествуя сказал Николаев. – Пока не выпотрошим до конца, никому не отдадим.
Я облегчённо вздохнул.
- Тебе неинтересно, как всё произошло? – спросил Николаев.
- Очень даже интересно, - закивал я.
- Как мы с тобой тогда договорились возле синематографа, я поставил за тобой слежку – подключил лучших людей. Они видели, как тебя вечером вывели из подъезда, погрузили в экипаж и повезли. Мои парни проследили, куда тебя доставили и ворвались в нужный момент. По сути мы застали их на горячем: они не просто похитили тебя и обрабатывали. Для подстраховки, если что-то пойдёт не так, команда Майорова собиралась повесить на тебя ещё и убийство Гельмана.
- А этот тип тут причём? – удивился я.
Благодаря этой крысе меня чуть было не подставили. Но роль нэпмана в дальнейших событиях казалась слишком туманной. Он никак не вписывался в ту комбинацию, что затеял Бокий и его шайка.
Кстати, отрадно слышать, что они за решёткой и вряд ли отвертятся.
- Наум Израилевич давно работал на ГПУ, был так сказать – внештатным сотрудником. Иногда даже помогал отделу материально, за что получал некоторые… послабления что ли. Но он засветился и стал ненужным. Его зарезали, а на ноже оставили твои отпечатки пальцев. Если бы Мокиевский и наш профессор Щеглов не смогли бы запудрить тебе мозги, пустили бы в ход твои пальчики. Дальнейший расклад ты представляешь.
- Представляю. А мотив – месть за подставу? – догадался я.
- Именно. В общем, если бы ты оказался твёрдым орешком, твой труп нашли возле мёртвого тела Гельмана, и всё было бы шито-крыто. Так что ты вовремя ко мне обратился, - усмехнулся начальник МУР.
- Спасибо вам, Иван Николаевич, - искренне сказал я.
- Тебе спасибо, Быстров. Если бы ты не вызвал огонь на себя, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось.
- Для меня, наверное, всё точно было бы очень плохо, - вздохнул я.