В конце концов, холод начал отступать,
появилось новое не менее сильное чувство: голод и ещё более жуткая
жажда. В моём животе поселилась здоровенная анаконда, она жрала
меня изнутри, высасывая последние соки, и гадила, воняло
немилосердно.
Я пришёл в себя, но не мог открыть
глаза, что-то мешало, будто глазные впадины залили клеем и дали
основательно просохнуть. Примерно то же самое с левой рукой и
ногой, глубокая саднящая боль и невозможность поднять, только
жалкое шевеление мышцами. Зато с правой стороной был порядок,
относительный, конечно, нельзя принимать за норму, трясущуюся, как
после недельного запоя, руку. Сил хватило, чтоб поднести ко рту пол
литровую бутылку минералки, свинтить крышку зубами и присосаться.
По пищеводу потекла живительная влага, покончив с бутылкой,
блаженно уронил голову на каменный пол.
– Пиисец… подкрался незаметно, –
прошептал я, вновь проваливаясь во тьму.
Не знаю, сколько прошло времени в этот
раз, да и прошлый оставался загадкой, пробуждение или возврат в мир
живых, вышел чуть помягче.
Грёбаный пожиратель, ещё чуть и
кончился бы Феникс, едва начавшись. А как всё хорошо начиналось:
камень уровня, а то и два куча ресов, получилось, как
получилось.
Я попытался перевернуться на правый
бок и взвыл от дикой боли, левая нога всё-таки оторвалась от пола,
со стуком вернувшись обратно. Новая вспышка боли затуманила, но не
отключила сознание.
– Хорошая новость, – голос был хриплым
и высоким, как у девственника в переходном возрасте.
Нога всё-таки на месте… надеюсь,
полностью… Как дела с левой рукой?
Попытался пошевелить, пальцы коснулись
холодного пола, из груди вырвался вздох облегчения, ладонь на
месте. Что касается остального – неизвестно. В правой руке
появилась новая бутылка воды, в ход опять пошли зубы, в этот раз
сделал всего пару глотков, остальная жидкость выплеснулась на лицо.
Затем я принялся оттирать глаза, получилось небыстро, засохшая
кровь не хотела отходить.
Провозившись с десяток минут, я,
наконец, обрёл зрение и активировал светляка. Перед глазами
предстало жуткое зрелище, для этого пришлось приподнять голову.
Нога на месте, как я сразу понял, но не полностью, отсутствовала
добрая часть стопы, вместе с ботинком, колено тоже пострадало.
Крови натекло много, она запеклась лужей и издавала ту самую вонь.
С рукой намного лучше, пострадало предплечье, его словно ножом
стесало, опять же лужа засохшей крови, рука просто приросла к полу.
Мне пришлось поливать водичкой и потихоньку отдирать.