Могучий Ха несколько раз прокричал имя любимой, затем встал на возвышение посреди площади и в последний раз с невероятной тоской обвёл помутнённым взглядом своё маленькое государство.
Не состоявшийся император повернул голову в сторону верхнего башенного окна, где беспробудно лежал его умирающий отец...
Широкие ступни Ха начали деревенеть и врастать в сырую землю.
— Гууундааа, — с трудом прохрипел он не своим голосом, яд отравил не только его сердце, кровь, органы, но и неповторимый голос, покоривший её с первых минут их встречи.
— Хааа! — закричала Гунда, превратившаяся в лесную мышь, чтобы выскочить из катакомб.
Ха услышал её мышиный писк и раскрыл ей навстречу свои раскидистые ветви. Его янтарные глаза засветились от счастья, когда Гунда снова обернулась лесной девой, подойдя к нему, обняла его.
— Поцелуй меня, — взмолилась она — В первый и последний раз!
Ха отчаянно замотал головой, поскольку безумно любил её и не хотел убивать её своим ядом.
Глаза Гунды наполнились слезами и полились ручьями. В местах, куда они попадали, возросли сначала густые тёмно-зелёные иголки, затем ярко-красные ягоды...
Ха из последних сил прижал её к себе. Её белоснежное платье окрасилось в красный цвет из-за смятых ягод.
Лесная дева смотрела в его угасающие глаза и плакала.
В какой-то момент она краем глаза уловила маленькую, пока ещё не одеревенелую щель в ране Ха. Не раздумывая ни секунды, она вновь произнесла заклинание и, став мышкой, юркнула в то самое отверстие... Когда-то ледяное, но растопленное сердце самого Ха!
— Ты хочешь сказать, что Гунда навсегда осталась мышью, да ещё и поселилась в отравленном сердце Ха? Ну и дура же! А возникшее дерево тис зовут не иначе как «Хамыш» из-за его двух составляющих?!
Мой монстр-рассказчик не отвечает, а только шевелит своими раскидистыми хвойными ветвями так, что нагоняет на нас страшный ураган.
Живые картинки из его сказки начинают таять, как предрассветный туман...
Всё вдруг вертится юлой вокруг, и я не замечаю, как оказываюсь в своём дворе... Совершенно один!
Мой дом стоит на том же самом месте. На небе светит та же самая чёткая луна, освещающая мою длинную тень, как и тени пальм в клумбах...
— Хамыш?! — оглядываюсь я по сторонам, но не нахожу чудовища.
Я обхожу весь двор и зачем-то подхожу к огороженной стройке, позади которой замечаю на старое дерево.