— Э-э-э… — протянула я. — Понимаете…
Разумовский смотрел на меня, явно ожидая объяснений. Правдоподобных. Не правдивых, нет, но хотя бы правдоподобных. А их у меня не было!
— Э-э-э…
— Ну-у-у? — передразнил он меня, и я окончательно зависла.
Разумовский. Меня. Передразнил.
Может, я сплю? Да, наверное.
Я ущипнула саму себя. Чёрт, больно!!
— Олеся, что вы делаете? — Голос босса был полон искреннего изумления.
— Следственный эксперимент, — пробурчала я.
— Да? И в чём же он состоял?
— Я хотела проверить, сплю я или нет.
И тут он заржал. Нет, на самом деле, конечно, он не ржал, просто смеялся. Но это был первый раз, когда он смеялся!
— Ладно, — сказал Разумовский, отсмеявшись. — Потом ответите, когда придумаете ответ. А сейчас ешьте, пожалуйста.
— Это обязательно? — уточнила я жалобно, и он кивнул.
— Ешьте, а то уволю.
Я тут же схватила коробку и стала есть.
На фигуру мне давно было плевать. Тем более, что мне никакие диеты толком не помогали — минус пять килограмм максимум, а потом ступор. Увы — с организмом не поспоришь. Можно было дополнить диету физкультурой, но… попробуйте заниматься ей, работая с восьми утра до девяти вечера почти каждый день. Это просто нереально. Лучше застрелиться.
Так что единственное, что меня волновало — это угроза увольнения. Потерять работу я не могла. Поэтому если Разумовский захочет — я у него с рук есть буду, только бы не уволил.
Он удовлетворенно хмыкнул и взял в руки свою коробку, открыл и тоже принялся за обед. А когда закончил, сказал:
— Можете идти работать. Завтра в то же время приходите на обед.
Я осторожно уточнила:
— Зачем?
Разумовский пожал плечами.
— Я так хочу.
Да уж. Железный аргумент.
3. 3
С этого дня мы и стали обедать вместе. Иногда молча, иногда он что-нибудь у меня спрашивал и периодически ржал над ответами. Да, я знала, что забавная. Иначе ко мне никто и никогда не относился, кроме родителей. Но как можно быть иной при моей внешности и с моим образом жизни? Если бы не чувство юмора, я бы просто не выдержала.
Боль — она не всегда выходит со слезами, иногда она вырывается наружу вместе со смехом. Но вряд ли хоть кто-то из окружающих это понимал.
Примерно через неделю после начала совместных обедов Разумовский вдруг спросил:
— Ну что, вы уже придумали ответ?
— Нет, я уже забыла вопрос, — сказала я, и он засмеялся. — А что вы спрашивали?