— Перед котом?! — возмутился эльф, правда шепотом.
— Можешь и передо мной, конечно, — с сарказмом фыркнула Светка. — Но перед котом обязательно!
— Эм… э… ну это… я был неправ, что оставил тебя тогда на холоде, прости. — Парень оказался не сильно капризный, даже артачиться и выделываться долго не стал.
— Тяук и бры-ы-ыть. — Гордо встряхнувшись, котяра перестал изображать хищника на охоте, уселся на землю и принялся тщательно вылизывать лапы. — Ночуять хяучу в доме, — предупредил он несколько ошарашенную Светку между делом.
— Хорошо, — послушно кивнула девушка. И, уже залезая в избушку следом за быстро ретировавшимся внутрь эльфом, представилась, чувствуя себя при этом полной дурой.
— Байу-у-ун. — Закончив с марафетом, кот встряхнулся, небрежно кивнул и потрусил в сторону леса.
— Баюн, — повторила Светка, чувствуя, что хваленое спокойствие вот-вот снова ее покинет. — Вот уж я попала так попала! Того гляди гуси-лебеди полетят!
Внутри избушки было вполне уютно и, главное, не так уж и тесно, как Светка ожидала. Почти сразу за первой, входной дверью была вторая, отделяющая маленький закуток со свалкой сумок, верхней одежды и обуви от другой комнаты.
В ней слева от двери, в углу, Светка сразу разглядела прямоугольный стол и две скамьи. Справа вдоль стены стояли в ряд три лавки, на которых вполне можно было бы спать. Сразу за столом, разделяя комнату на две части, красовалась печь, на которой уже валялись подушка и одеяло. А за печкой был маленький кухонный столик, шкаф и полки с какими-то банками, склянками и небольшой кучкой посуды. На полу на подставке стоял огромный чугунный котел, а прямо у печки — бочка с водой и рукомойник. Единственное окно находилось там же, в этом закутке.
— Вот! — гордо обвел рукой угол с посудой Эльрасул. — Смотри!
— Самовар я заметила, — обрадовала его Светка. — Заварка и что-то к чаю есть? А то я проголодалась.
— Да, вот. — Парень достал из шкафа пузатый заварочный чайник, коробку с чем-то очень условно похожим на заварку, потыкал на полку с кружками… и, развернувшись, направился к выходу. Плюхнувшись на скамью у двери, он закинул на нее ноги, стянул с себя и свернул в валик куртку, подложил под голову и разлегся.
— Чай так чай. А потом супца замути… — протянул он, сонно позевывая. — Я с рассвета по поляне рыскал, устал, так что подремлю пока.