- А вы граф или герцог? В обществе к
вам отныне обращаться «Ваша Светлость»? - не унималась я, надо же,
как меня пробрало! Всё, что касалось моего загадочного
работодателя, бередило что-то в душе, и прежде чуждое мне
любопытство так и рвалось наружу в виде вороха вопросов. Я едва
удерживала их все при себе, понимая, что могу переступить личные
границы и показаться невоспитанной.
- Ни то, ни другое. Я самый младший,
поэтому обращение «лорд» вполне уместно, - уже открыто улыбнулся
мужчина, сверкнув белыми ровными зубами.
- Но почему вы работаете? -
продолжила я атаку.
- Потому что мне это нравится.
Тратить бесценное время на ничегонеделанье - глупость несусветная!
Артефакторика - это то, что мне откликается, и чему я хочу
посвятить свою жизнь.
- А почему вы не целитель? С вашим
объёмом средоточия из вас мог бы получиться прекрасный врач.
- Либо то, либо другое. Совмещать не
выйдет. Я не умею разбрасываться, предпочитая что-то одно.
- Интересно, - ну, тут он был волен
поступать так, как считал нужным.
- Да и душа не лежит находиться
рядом с больными. Выслушивать их жалобы, принимать судьбоносные
решения. Не потому, что боюсь ответственности, вовсе нет. Потому
что сложно. Эмоционально. Опасаюсь, и вполне обосновано,
сопереживание в таком объёме просто убьёт меня. Лучше уж я подсоблю
лекарям своими поделками, тут от меня больше толку.
Я задумчиво покивала: было что-то в
его словах правильное.
- Леди Белла, если честно, я даже
представить не могу, как вы ещё не выгорели, с такой страстью
отдаваясь своей работе, - на его лице проступило искреннее
уважение. Но вопрос оставила без ответа. Потому что его у меня не
было, чётко сформулированного уж точно.
Мы находились в просторной столовой
с высокими потолками и хрустальной люстрой. Стены, отделанные
дубовыми панелями, украшали картины с пейзажами в позолоченных
рамах. Длинный полированный стол был накрыт белоснежной скатертью
из тонкого льна. Серебряные приборы и хрустальные бокалы сверкали в
лучах заходящего солнца.
Дворецкий - мистер Хартвелл лично
проследил за сервировкой. По его указанию слуги зажгли свечи в
серебряных канделябрах, создавая тёплую, уютную атмосферу.
Шеф-повар превзошёл самого себя,
желая произвести впечатление на гостей из далёкой страны. Ужин
начался с лёгкого супа из спаржи со сливками. На горячее подали
нежного фазана под ягодным соусом с гарниром из молодых овощей и
грибов. Для акацукийских гостей повар искусно приготовил
маринованную в соевом соусе макрель, приправленную имбирём и
васаби. Аоки и Кэнсин ели с удовольствием, значит, повару удалось
им угодить.