Спутника, или попутчика, мы подобрали на последней
станции, от которой до Санкт-Петербурга оставался всего один
перегон, часа на три. Станция располагалась в деревне со смешным
названием Мяглова. Вот там-то и напросился в попутчики пехотный
поручик. Зря он это сделал.
Мы с
Анькой как раз уселись попить чайку и перекусить чем-нибудь
горяченьким. Я, разумеется, заказал яичницу, а девчонка, вздохнув,
взяла порцию супа. У трактирщика он именовался как «супчик с
потрошками», но судя по недовольной мордахе девчонки, станционному
вареву было далеко до того, что подавали у нас, в трактире для
извозчиков. Яичница, надо сказать, тоже не айс. И подгорела, и
желтки оказались запекшимися.
Вот
тут-то как раз к нам и подвалил молодой поручик. Зеленый, наверняка
первый год после выпуска.
—
Господин титулярный советник! — едва ли не со слезой в голосе
обратился ко мне молодой офицер. — Второй день тут торчу, никто не
берет. Скажу честно — денег при себе ни копейки, заплатить за место
не смогу, вчера последний гривенник на ужин потратил. Не пешком же
идти? А мне завтра на поезд. Не успею — в полк вовремя не
вернусь.
Отчего
поручик оказался на станции, без денег, и без вещей спрашивать не
стали. Да и не слишком он напоминал бравого воина — новая шинель
чем-то изгваздана, подошва на правом сапоге «просила каши». Вот,
шашка и ножны в приличном виде, уже хорошо.
Отсюда
до Питера верст тридцать, не больше. При желании, поручик смог бы
пройти это расстояние за день. Правда, дорога плохая. Вдруг начало
таять, и мы потеряли полдня, пока на одной из станций нашу карету
не переставили с полозьев на колеса. Вот в этом, кстати,
преимущество почтовых карет, которые на любой из станций могут
рассчитывать на техпомощь. Поехали бы на своих, замаялись
бы.
Отвлекся. Нет, жалко парня. Останется без
сапог.
—
Сейчас, только посоветуюсь с барышней, — со значением покосился я
на Нюшку, а та сразу же сделала умный вид. — Анна Игнатьевна,
выскажете свое мнение?
Аньку в
новом прикиде, что подарила Леночка — клетчатом пальто и шапочке,
принимали за барышню из хорошей семьи. Может, даже за гимназистку.
Это только в учебных заведениях Марии Федоровны требуют соблюдение
форменной одежды, но имеются и частные гимназии.
На одной
из станций, где нам пришлось заночевать, мне пришлось оплачивать
двойной номер. Двойной — с двумя комнатами. Будь со мной
слуга-мужчина, поспал бы на лавке. А здесь — нельзя-с! Не в одной
же постели с девчонкой ночевать?