Стэк вытянул руку в сторону сидевшей в первом ряду женщине, приглашая ее выйти на трибуну. Она тут же встала со своего места и неуверенной походкой направилась к консулу. Она была довольно молодой, лет тридцати, но строгое выражение глаз и две складочки на лбу делали ее значительно старше своего возраста.
– Уважаемые сенаторы! – заговорила она дрожащим от волнения голосом. – Вирус радиум, о котором сейчас идет речь, является совершенно новым видом микроорганизмов. До недавнего времени он был нам совсем не известен, – она остановилась и посмотрела в зал, потом продолжила говорить. – Поступившей к нам информации пока недостаточно, чтобы делать о нем какие-либо серьезные выводы… На данный момент мы можем только предполагать, что вирус каким-то образом проникает в тело и, оказавшись внутри организма, по нервным волокнам достигает мозга. Прочно обосновавшись там, он начинает контролировать поведение инфицированного, а через некоторое время убивает свою жертву изнутри… До нас дошли тревожные сведения, что вирус вызывает у заболевших неконтролируемую агрессию и жестокость… Информации о выживших пока не поступало… Но я хочу внести в свою речь нотку оптимизма, – профессор повысила голос, чтобы привлечь внимание. – Наукой совершенно точно доказано, что при любой эпидемии существует небольшой процент выживших… Они обладают врожденным иммунитетом к тому или иному виду вирусов… Если нам удасться найти таких антейцев, то тогда мы сможем создать вакцину…
– Профессор, ваши последние слова нас, конечно, необыкновенно порадовали, – прервал ее Стэк. – Если хоть кто-то выживет в этом аду – это замечательно! А что вы предлагаете делать нам, здесь присутствующим? – он уставился на Бэлл, которая под его взглядом опустила глаза и как-то вся сникла. – Вы что хотите, чтобы мы сидели и спокойно ждали, выживет ли кто-нибудь? Где ваши супервакцины, черт возьми, где они? – воскликнул верховный консул.
– Мы… Наш центр…, – запинаясь забормотала Бэлл. – Ученые нашего центра прилагают все усилия, чтобы найти вакцину, но на это требуется время…
– Сколько? – донеслось из зала.
– Года два-три, – неуверенно ответила Бэлл.
– Года два-три, – как эхо, повторил за ней Стэк. – Вы действительно думаете, что к тому времени она кому-то понадобится? Прошел всего месяц, от населения Антеи по нашим расчетам осталась пятая часть… Понимаете, всего пятая часть? У нас не то чтобы года, недели нет!