В одну секунду выстроился простой до банальности план, и, не имея времени колебаться и раздумывать, я отчётливо понял, что при удачном раскладе эта девчонка может стать моим пропуском обратно в жизнь, если только… Если только фильм не голливудский– там плохих парней всегда в конце убивают. Подобная перспектива представилась настолько живо, что парализующая слабость одним вдохом высосала все остатки энергии и я на мгновение провалился в ватную тишину, тут же сменившуюся шумом усилившегося дождя. И властный шепот перекрыл вдруг все мысли: «Чего ты медлишь, идиот? Лучшего шанса не будет!» Откуда-то появилась спокойная уверенность, что все получится, и, стараясь ничем себя не выдать, я двинулся вслед за девушкой. На некотором расстоянии, цепко держа взглядом её худенькую фигуру в дешевом драповом полупальтишке. Она явно торопилась и почти не обращала внимания на мутные реки воды и пузырящиеся лужи, лишь изредка приподнимая, чтобы не забрызгать, подол длинной юбки.
Конечная цель её следования оказалась неподалеку. Миновав ещё один двор, она устремилась к угловому подъезду старого трехэтажного дома послевоенной постройки с облезлыми грязно-белыми рамами и серой штукатуркой, покрытой паутиной трещин. Я вспомнил, что как-то погожим майским днем привозил в этот двор Сида и тогда всё здесь имело совершенно другой вид. Весело блестело солнце, нежно зеленели первые листья, лавочки у подъездов оккупировали довольные старушки, с детским любопытством взиравшие на красивую черную машину с двумя беспричинно смеющимися бездельникам. Интересно, к кому приезжал Сид? Тогда я даже и не спросил, мне было безразлично, куда ехать и зачем – хотелось просто покататься по весеннему городу, радуясь теплу и свету… Каким недосягаемо прекрасным и счастливым показалось мне вдруг то время– словно узник, брошенный в бездонный чёрный колодец, я поднял голову и с тоской взглянул на ярко-голубой круг неба, понимая всю невозможность дотянуться до него. И тем мерзостнее стала мокрая серая пустота двора, безжалостно смывшая красочную картину.
Я судорожно вздохнул, чувствуя, как растёт внутреннее напряжение, и быстро поглядел по сторонам. Ничего подозрительного я не заметил, и это отсутствие свидетелей придало мне сил. В тот момент, когда раздался щелчок кодового замка и девчонка распахнула дверь, я оказался у нее за спиной и резко втолкнул ее в гулкое чрево тёмного подъезда. Левой рукой я жестко зажал ей рот, буквально раздавив все попытки издать какие-то звуки, а правой уткнул ей в бок вороненый ствол пистолета. Она даже не дернулась, и я прямо физически ощутил волну парализовавшего ее волю ужаса. Крепко прижав девчонку к себе, я наклонился к самому её уху и, не узнавая собственного голоса, со змеиным присвистом прошептал, отчётливо и веско выговаривая каждое слово.