Проверив узлы у мужиков и женщины, Александр быстро накрутил веревку на руках хозяина хаты. Оставалась девчушка семи-восьми лет, еще один пятилетний пацаненок и дитя в колыбели. Взглянув в испуганные детские глаза, бывший «сомалиец» махнул рукой:
– Теперь все в хлев. Завтра утром выпущу. И тихо сидеть! – Чернышев закрыл дверь и задвинул деревянный засов. Ту же процедуру он проделал и с входной дверью.
«Засовчик так себе. На один хороший удар ногой. Но шум, если что будет. Надеюсь, проснуться успею».
Потом Александр провел ревизию всякой посуды, стоящей в печи. К своей радости обнаружил там немало съестного. В одном чугунке было, что то похожее на борщ или щи. Во втором ароматная гречневая каша. На отдельной дощечке лежал овал ржаного хлеба.
Через полчаса по телу разлилось приятное тепло сытости, а вместе с ним и усталость. Парень сбросил с себя тулуп, немного поколебавшись, снял бронежилет и залез на печь.
«Так закончился его первый день в восемнадцатом веке, – это последнее, что он успел подумать, прежде чем провалиться в сон, чтобы оказаться в объятиях Екатерины.
Теперь этот подозрительный шорох за входной дверью. Саша бесшумно, не выпуская из рук автомата, скользнул с печи. Мгновенно, движениями, доведенными до автоматизма, надел броник. В тот же миг от сильного удара входная дверь распахнулась. На пороге возник мужик. Наперевес он держал фузею. За его спиной угадывались еще люди. Увидев «антихриста», мужик радостно оскалился и в тот же миг из дула его оружия вырвался сноп пламени.
В грудь Александру, будто с маху заехали молотком. Удар был настолько силен, что он спиной ударился о печь. С ревом в хату стали вбегать какие-то мужики. В этом гвалте неслышно цокнул переводчик огня калаша, становясь в положение для автоматической стрельбы.
Бородачу с фузеей досталось две пули в грудь, мгновенно сбившие его с ног. Дальше более длинная очередь в набегающую толпу. С такого расстояния пули прошивали тела навылет, чтобы тут же найти себе очередную жертву. За минуту все было кончено. Пять мужиков валялось на полу, так и не успев понять, отчего они умерли.
«Вот, блин! На Донбассе ни разу не зацепило, а тут на второй день уже получаю в грудь пулю. Хорошо броник успел надеть. А так бы все мои наполеоновские планы накрылись медным тазом, – Чернышев встал на ноги и подошел к трупам. – Да что же это такое. Своих же мужиков убиваю!»