Сэл оттопырила большой и указательный палец, прицелилась.
— Бдыщ, — прошептала она.
Ничего не произошло.
Отрубленная рука Раскола тем временем доползла до меня. Из
последних сил я вцепился в нее. Зубами принялся отрывать
омертвевшие пальцы от пистолета.
— Бдыщ, — еще раз повторила Сэл.
Избавившись от руки, я пристроил палец на курке.
— Бдыщь, — с грустью повторил Раскол. — Ты уж извини, но за
тобой должок.
В воздухе махнул топорик. Я нажал на спуск.
— Неопознанно, — огласил пистолет женским голосом.
Кисть Сэл покатилась по льду, оставляя за собой алую
дорожку.
— Видишь, как неприятно, — строго сказал Раскол. — А ты
смеялась.
Сестра молча завалилась на бок.
Так и заканчиваются сны. В огне.
Я услышал свой крик. Такой далекий. Будто из-под воды.
— Неопознанно, неопознанно, неопознанно.
— Не суетись, и до тебя доберемся, — Раскол схватил Сэл за
волосы и поднял, оголив шею.
— Ускорить, — выплюнул я.
Последний шанс. Если пистолет не стреляет пулями, он сам станет
пулей. Ствол вырвался из моей руки, в одно мгновение преодолел
расстояние, разделяющее меня и Раскола. Пожалуйста, пожалуйста,
сдохни.
«Слабость. Подчинись».
Пистолет увяз в теневой паутине. Раскол пожал плечами, отпустил
Сэл, взял топор звериной лапой, а пистолет — человеческой.
— Спасибо, — кивнул он. — Не люблю, когда «Наказание» остается
без ужина.
Ствол уставился на голову Сэл.
Вот она. Цена. А мне ведь так нравилось. Просто жить. Просто
плыть по этому прекрасному сну. Так нравилось, что я совсем забыл
одну простую истину.
Мир — это темный лес. Ты можешь спрятаться среди ветвей. Но рано
или поздно тебя найдут. Съедят. И всё, что тебе дорого, тоже
съедят. Как бы хорошо ты ни скрывался. Найдут. Это вопрос
времени.
В темном лесу есть только одна стратегия. Есть лишь один способ
выжить. Ищи, догоняй, убивай. Ищи. Догоняй. Убивай. Стань
чудовищем. Самым большим и самым страшным. И тогда никто не посмеет
приблизиться. Ну а пока… Ищи, догоняй, убивай.
Пистолет выстрелил. Оранжевый цветок пророс сквозь ствол,
огненными лепестками распустился из ребристых щелей компенсатора. И
всё погасло. Темные волны забрали меня, утащили туда, откуда выхода
нет.
— Красиво, — сказала Элпис. — Очень-очень.
Мы сидели на самой вершине самого высокого здания пустошей.
Сидели, свесив вниз ноги. Смотрели на закат.