Не сдержавшись от подобного бреда из уст Сазекса, я активировал
мангекё шаринган и послал на него волну чёрного пламени. На что он
только хмыкнул и кинул небольшой шарик силы разрушения в мой огонь…
Только вот Аматэрасу полностью поглотил его и стал чуть-чуть
больше.
Наслав еще несколько сфер он попытался остановить мой огонь, но
перед самым его лицом, я остановил огонь и стал пилить его тяжёлым
взглядом.
— Что это был за огонь? Даже моя сила разрушения не смогла его
остановить. — Нахмурившись сказал Сазекс.
— Одна из трёх моих особых способностей. Зачем ты сюда
пришел?
— Я тут нашел одного интересного кандидата на роль твое… — Не
успел он продолжить как я его в наглую перебил.
— Не интересует.
Мне действительно не нужны больше подачки как от брата так и от
отца. Я принял Микаэлу к себе в свиту только потому что я
действительно не смогу найти более лучшего кандидата на роль ферзя.
Да и привык я к ней за все это время.
— Почему ты отвергаешь мою помощь? Я действительно хочу тебе
помочь. — Жалобно взглянув на меня спросил он.
— Не люблю подачки, не люблю жалость по отношению к себе. Я хочу
добиться всего сам, — Твердо начал говорить и в конце добавил тише.
— не хочу быть как Риас…
По правде говоря я так и не определился с тем чего я хочу в
новом мире. В прошлом у меня была цель, цель к которой я упорно
шел. Сейчас такого нет… Сейчас я просто хочу жить. Я хочу получить
то, что потерял в прошлом мире — жизнь. Хочу пожить сам, не хочу
чтобы повторилась ситуация как и в прошлом. Хочу сам выбирать то,
как мне жить, кого выбирать в свиту, то что мне есть, и что мне
делать.
Щелк…
Сазекс подойдя ко мне вплотную замахнувшись дал мне леща,
оставив хороший красный отпечаток от своей руки.
— Это не подачки и не жалость. Все, включая отца и меня считают
тебя гением. Гением способным затмить даже меня, сильнейшего демона
прежних поколений. Меня — демона признавшего сильнее первого
Люцифера. Я с отцом хотим тебе помочь. Не нужно отвергать нашу
помощь. Завтра мы отправляемся в мир людей к сестре, будь готов. —
Все эти слова были сказаны в очень холодном тоне. Таким брата я
вижу впервые. Развернувшись он молча вышел из моей комнаты и побрел
в одном известном лишь ему направлении.
Прикоснувшись к своему лицу, я приложил два пальца в районе
удара… Жжется…