Георгий, представив себе бедную мать, которая вынуждена работать
изо всех сил, чтобы прокормить ленивого сына, невольно
посочувствовал ей. "А почему Аладдин не помогал маме, пап?" -
спросил он, его взгляд стал серьезнее.
"Видишь ли, Георгий, иногда люди бывают беспечными и не сразу
понимают, как важно помогать близким. Может быть, Аладдин был ещё
слишком молод и не осознавал, как тяжело приходится его матери", -
ответил Михаил, стараясь объяснить поведение героя сказки с точки
зрения ребенка. "Ей приходилось очень много работать, чтобы
заработать на еду для них двоих, ведь теперь рядом не было папы,
который тоже помогал".
Михаил снова погрузился в повествование: "Так прошло много
времени. Аладдину исполнилось пятнадцать лет. И вот однажды, когда
он, по обыкновению, играл с мальчиками, к ним подошел дервиш -
странствующий монах. Он посмотрел на Аладдина и сказал про себя:
"Вот тот, кого я ищу. Много испытал я несчастий, прежде чем нашел
его". А этот дервиш был магрибинец, житель Магриба"
Миша улыбнулся и поправил одеяло на сыне. Георгий сначала
медленно прикрыл глаза, словно борясь со сном, потом его веки
совсем опустились. Дыхание его стало более глубоким и ровным, а
маленькая грудь мерно поднималась и опускалась. Миша еще несколько
минут посидел рядом, любуясь спящим мальчиком, и тихонько вышел из
комнаты.
В спальне Наташа уже лежала в постели, но свет ночника говорил о
том, что она не спит. Миша неслышно подошел и сел на край ее
кровати.
– Не спишь? – тихо спросил он.
Наташа повернула к нему голову, и в ее глазах мелькнула легкая
тревога.
– Нет, Миша. Все ждала тебя. Как Жоржик? Уснул?
– Да, спит. Сказку ему рассказывал, старую, из моего… детства, –
запнулся Миша.
Наташа внимательно посмотрела на него.
– Ты сегодня и правда какой-то не такой. Задумчивый. Что-то
случилось? Ты можешь мне рассказать, Миша.
Миша вздохнул. Он чувствовал, что не может больше держать все в
себе. Ему нужно было хоть с кем-то поделиться тем невероятным, что
с ним произошло. И Наташа, его жена в этом новом мире, казалась ему
сейчас единственным человеком, которому он мог бы хоть попытаться
объяснить... хотя бы намекнуть на правду.
– Наташ, – начал он, глядя ей в глаза, – со мной сегодня
произошло… странное видение. Будто я видел… будущее. Наше будущее.
И оно… оно было ужасным.