- Вы сказали, что я трус, сеньор
Габриэле, - обратился я к нему, - вот я перед вами. Деритесь!
- Но…но…, - он смотрел по сторонам,
но там люди были в ещё большем шоке от случившегося, чем он и никто
ему толком ничего не мог посоветовать.
- Сражайтесь! – прошипел я, поскольку
почувствовал, что ещё пара минут и просто сам по себе упаду на
землю, даже несмотря на подпорку в виде рогатины. Всё же мои ноги
точно не были предназначены для того, чтобы на них опираться столь
долгое время.
Габриэле сжал зубы, видимо вспомнил
то, что он обо мне думал и сделав шаг, просто опустил меч и первым
движением по клинку, легко выбил рукоять моего меча из руки, вторым
ударом он решил пригвоздить меня к земле. На всё, что меня хватило
и к чему я готовился, это сделать ровно одно движение, чтобы он
меня не убил, а лишь пропорол кожу и скрипнул лезвием по рёбрам.
Одежда и кожа от соприкосновения с боевым оружием тут же разошлись
и крови хлынуло столько, что она мгновенно пропитала одежду и
чулки.
- Первая кровь! Поединок окончен! –
граф Латаса бросился на площадку и своим мечом остановил следующее
движение оружия своего сына.
- Этого недостаточно отец! –
возмутился тот, - я не удовлетворён!
- Ты победил идиот, - злобно
прошептал тот, чтобы его не слышали окружающие, - в поединке с
немощным человеком! Не позорь меня и себя ещё больше!
- Но…, - тот пытался пройти мимо
отца, который громко объявил во всеуслышание.
- Поединок окончен! Победил сеньор
Габриэле Латаса. Благодарю вас, что были свидетелями.
Затем несмотря на сына, он сам
подхватил меня на руки и не обращая внимания на льющуюся у меня
кровь, мгновенно испачкавшую и его одежду, едва ли не бегом
подбежал к врачу, которого я так предусмотрительно попросил
привести Алонсо и тот сразу стал оказывать мне помощь.
- Я обработал рану, ваше сиятельство,
- обратился он ко мне, когда срезал одежу и убрал всё лишнее, -
теперь нужно зашить её.
- Что вы тогда ждёте сеньор? – я
удивлённо посмотрел на него.
- Будет больно, ваше сиятельство, и
обычно я даю пациентам обезболивающее, - вежливо сказал он, смотря
на взрослых кругом нас и не понимая, почему никто не говорит ни
слова, когда говорю я.
- Делайте вашу работу доктор, -
просто ответил я, зная, что эти его обезболивающие, это на самом
деле наркотики. Привыкание к ним мне совершенно не было нужно.