Мужчины тут же оставив спор подошли
ближе, с любопытством смотря на два новых лица.
- Его сиятельство Иньиго де Мендоса и
синьор Алонсо, его управляющий, - представил меня им Альберти, а
затем их мне.
- Беноццо Гоццоли – лучший мастер
фресковых росписей, которого я знаю, - показал он на мужчину с
тёмными волосами и необычными здесь длинными волосами. Обычно все
старались стричься покороче.
- Доменико Венециано – просто
поразительный художник по картинам над алтарями, тебе нужно
обязательно увидеть его творение «Мадонна и дитя со святыми», это
нечто невообразимое.
Мужчина с сединой в волосах с улыбкой
поклонился мне.
- Ну и наша сияющая на небосводе
Европы флорентийская звезда, - Альберти шутливо поклонился
священнику, - фра Филиппо Липпи.
Пухлый толстячок с оттопыренными
ушами, показал ему в ответ кулак.
- Садитесь друзья, поскольку это
возможно наш последний обед здесь, - показал им рассаживаться
Альберти.
- Что случилось? Марта заболела? –
обеспокоенно поинтересовался священник.
- Нет, граф выкупил её дело, и она
теперь будет готовить только ему и его друзьям, пока он находится
во Флоренции, - со вздохом ответил за учителя Антонио Манетти, -
так что насладимся сполна вкусной едой.
- За которую хотя бы теперь будет
платить, его сиятельство? – со вздохом спросил Доменико Венециано,
- печальная новость.
Мужчины посмотрели на меня.
- Друзья моего учителя, мои друзья, -
развёл я руками, - так что, несомненно платить буду я.
- Да здравствует, его сиятельство! –
тут же радостно закричали они, заставив меня улыбнуться.
Марта принесла новые порции еды, в
этот раз уже для всех, и я несмотря на то, что был не голоден, не
удержался и попробовал и из новых блюд, всё было восхитительного
качества и вкуса, как и первые блюда.
- О, Дева Мария, - священник
молитвенно сложил руки и обратился к Марте, - пусть пошлёт тебе
господь долгих лет жизни, кроме тебя Марта никто так вкусно не
готовит.
- А как же Лукреция, Филиппо? –
изумился Манетти, - ты же говорил, она ангел!
- Безусловно оно так и есть, -
вздохнул священник, - но готовить она не умеет.
- Иньиго, если ты спросишь, почему у
священника есть любовница, - Альберти несмотря на злое лицо фра
Филиппо, а также разом повеселевших друзей, для которых эта тема
явно была предметом неоднократных шуток, продолжил, - так вот,
Лукреция тоже монахиня, а наш не совсем благочестивый фра выкрал её
из монастыря Санта-Маргарита и совратил бедняжку.