Его слова не просто удивили, а
шокировали меня, Козимо Медичи и правда едва ли не по годам следил
за моими успехами и перемещениями, а это значило только одно – он
хорошо подготовился к этой встрече и всё время присматривался ко
мне, пытаясь узнать ещё лучше. Бухгалтерские книги были лишь
последней проверкой, которую я прошёл в его глазах. А вот уже зная
то, что он делает такое действительно щедрое предложение, не
спонтанно, а полностью его осмыслив и взвесив, я решил не
отказываться сразу, а послушать, что конкретно он может мне ещё
предложить.
- Что же, синьор Козимо, - вздохнул
я, выныривая из своих размышлений, а банкир всё это время меня
терпеливо ждал, - давайте подробнее расскажите мне, к какой
конкретно инфраструктуре я получу доступ, если соглашусь на ваше
предложение.
Медичи улыбнулся, словно удав,
которому попался на ужин жирный кролик.
- О, синьор Иньиго, я с радостью
расскажу вам всё, - ответил он с самой довольной ухмылкой, которую
я у него видел за время моего пребывания во Флоренции.
***
Как-то так неожиданно от обсуждения
моих привилегий и обязанностей мы перешли к обсуждению конкретных
пунктов и устава банка, где я снова поразил Медичи своими обширными
знаниями в юридическом и банковском деле, так что он молча
пододвинул мне бумагу, перо и мы вместе накидали примерный проект
будущего банка.
- Если бы папа знал, какой он идиот,
- Козимо смотрел на черновой результат, когда за окном появились
первые лучи солнца, - он бы точно скончался от сердечного
удара.
- Судя по его виду, когда я его
последний раз лицезрел, до этого не так уж и далеко, синьор Козимо,
- пожал я плечами, - весьма скоро будет время нового папы.
- И среди твоих знакомых кардиналов
есть претенденты на это место, - он остро посмотрел на меня.
- Как показала практика, кардиналы и
папы, это разные люди, - пожал я плечами, - рассчитывать на их
благодарность, я бы точно сейчас не стал.
- Как мне пишут из Рима, его непотизм
достиг небывалых размахов, римляне ропщут и часто устраивают стычки
с кастильцами, которыми называют всех пришлых и занявших все лучшие
места у папской кормушки, - согласился со мной Козимо, - Орсини
вообще были вынуждены бежать из города почти полным составом.
- Да, кардинал в последнем письме
весьма резко отзывался о папе и его ближнем круге, - вздохнул я,
поскольку вместе со своими письмами Орсини и Колонна отправлял и
небольшие такие векселя на тысячу флоринов, так что ответ на свои
письма от них всегда получал, и они даже просили меня писать им
почаще.