Рижские цветы - страница 5
Елгава. Железнодорожный вокзал
Врачебная помощь пацану, начиная с промывания желудка, была оказана полная. Выяснилось, что нажрался он, как выразился доктор «какой-то углеводородной дряни». После медицинских процедур всю его одежду отнесли на паровоз, а взамен снабдили пацана старенькими, но чистыми солдатскими шмотками.
Оживший, отошедший от боли Лешка с сожалением покидал светлый, чистый, правда пропахший хлоркой, вагон-лазарет. Поезд был пустой. Он шел в Восточную Пруссию за ранеными. Лешке это было по пути. Но его выперли из поезда, сказав, что проезд на нём посторонним строго запрещен. На прощание сестричка дала ему целую буханку хлеба.
Только Лешка появился на вокзале с буханкой подмышкой, как был сразу же окружен беспризорниками. Лешка отламывал от буханки крупные куски и оделял ими своих спасителей. Хлеба ему было не жалко. Есть совсем не хотелось. Боль в желудке улеглась не окончательно и подташнивало.
Май был в разгаре. Нужно было позаботится о пристанище на лето. Не колесить же до бесконечности по железным дорогам. Лешка, обмозговав со своим недавно обретенным приятелем этот вопрос, решил, что кроме как в батраки податься ему в этой чистенькой Латвии некуда. Приятель поддержал Лешкино решение.
Утром, переспав на вокзальном полу, они наскоро перекусили заплесневелыми сухарями, найденными накануне на помойке и вместо города, который был сильно разрушен, двинулись по полотну железной дороги на запад. Пройдя с километр, приятели свернули налево и по проселочной дороге стали углубляться в чистую зелень полей и лугов. Вдоль дороги густо цвели одуванчики и какие-то белые цветочки, вились бабочки, пчёлы, шмели…
Цель у подростков была одна: устроится на лето пастухами или батраками к какому-нибудь зажиточному латышу-хуторянину. О том, что будет с ними после лета, они не думали. Ведь «после лета» будет так нескоро. Чего беспокоится раньше времени.
Вскоре из-за бугра показались крыши хуторских построек. Лешка озаботился, а озаботившись обратился к приятелю:
– Ты умеешь по-латышски говорить?
– Нет. Я только знаю несколько слов: лабрид – доброе утро, лабдиен – дабрый день, лабвакер – добрый вечер, ну и хлеб, вода.
– А как же мы будем объясняться с хозяином? Как мы ему расскажем, что нам надо?
– Ну, руками покажем.
Когда приятели подошли к дому, на крыльцо вышел грузный мужик в меховой шапке. Приятели дружно пропели: « Лабрид!»