На балконе холодно, и горло уже болит от того, что я постоянно курю.
Я слышу, что кто-то идет, и мне хочется что-нибудь разбить от злости. Господи, да оставите вы меня в покое или нет?
– Кирюш?
Опаньки. Сестра наша младшая заявилась. Ну, хоть не мама. Когда я на балконе курю, и заходит Ма (она меня постоянно по поводу курения пилит), у меня такое чувство возникает, как будто она на меня пялится голого в ванной. Совершенно негде тут спрятаться.
– Можно мне сигарету? – Спрашивает Лена. Глаза у нее заплаканные, пальцы дрожат, когда она волосы поправляет.
– Я что, доктор, что ли? Откуда я знаю, можно тебе сигарету или нет?
Она закусывает губу. Еще одно слово, и она снова расплачется. Наверное.
– Кирилл…
– Вот на тумбочке лежат. – Киваю на лежащую на самом виду пачку.
Ленка прекрасно понимает, что мама меня во все щели отымеет, если узнает, что я даю сигареты сестре. Понимает, зараза, но когда бы это она о других думала. Да никогда она не думает о других. Вся, наверное, в меня пошла.
Лена закуривает, кладет пачку на подоконник и садится на тумбочку. Сидит.
Потом смотрит на меня. Куда-то на мою шею, а не в глаза. Говорит: – Прости меня, пожалуйста.
– Ты на курсы записываться пойдешь?
О, вот теперь она мне прямо в глаза смотрит. Разозлить Ленку – как два пальца.
– А ты когда в военкомат поедешь?!
– Не твое дело.
– Мама на нас пашет.
– Правда? Да не может быть!
– Ты все равно нифига не учишься.
– Лен? Ты сюда покурить пришла? Вот и кури. Хватит до меня докапываться.
Она встает, подходит и обнимает меня. – Я съезжу. Прямо в понедельник. Хорошо?
Ей и правда придется это сделать. Оплатить курсы еще куда ни шло, но поступать сестренке придется на бюджетный. Мама все равно не потянет платить за обучение. Ленка в курсе, но – мы похожи. Знаем, но ничего не делаем. Глупо это все, но принять какое-то решение для нас с Ленкой – смерти подобно. Так и будем тянуть до последнего.
– Ты меня простил? – Спрашивает Лена мне в ухо.
– Да, – говорю. – Отойди уже. Инцест – штука серьезная, ты не доросла еще.
– Фу! – Она отходит, потом говорит. По привычке. – Дурак.
– Фашистка.
Ма накрывает на стол – без нас. Лена подрывается в последний момент, но к этому времени Ма уже все сделала сама, и на лице у нее выражение безразлично-смиренное. А эти ее морщины и морщинки – как будто все наши с Ленкой проступки. Наверное, она давно перестала на нас надеяться. Я работаю, но для этого приходится иногда прогуливать институт. И, наверное, меня скоро выгонят. И сначала меня выгонят с учебы…