– А что это с Игорем? Сегодня шли вместе на работу, я предложила пойти потрещать на каву, он отказался. Сослался на занятость. Жанка, уж не влюбился он в тебя?
– Ты считаешь, что это возможно? – спросила я.
– А почему нет? Сколько можно торчать около своей бабушки?
– Да, может бабушка и надоела, но для танго надо двое.
– Понятно, – ответила умная Соломия.
Линка опять ушла с работы. Игорь уехал в командировку в Воловец. Дядя заметил, что она томиться без дела и предложил провести время с пользой, т.е. встретиться. Ей и в голову не пришло отказаться, хотя, если честно, очень не хотелось куда-то выходить. На улице холод, поздняя осень. Транспорт плохо едет, а добираться в центр.
Новая квартира для встречь теперь расположилась просто в центре, недалеко от дома, в котором жил Виктюк, как сообщил для непосвящённой Дядя. Дом старый с остатками польской роскоши. Широкие лестницы, кованые перила. Площадки перед квартирами такие большие, что спокойно можно выгородить ещë одну квартиру. На площадку выходят две красивых двери. На одной медная табличка «Одинцов Б. В. адвокат». Борис Викентьевич, отец Викентия Борисовича, старинного друга Дяди. Их отцы принадлежали к тем офицерам, которые пришли с советскими войсками в сентябре 1944 года. Они заняли квартиры врачей, адвокатов. Польская интеллигенция уходила от советов, взяв с собой только детей, документы и ценности. В квартирах, занятых высшими чинами советской армии, до сих пор мало что изменилось. Мебель, картины, габилены, посуда, оставались теже, что и при бывших хазяевах. Менялась разве что сантехника, благоустройство кухни и состав книг в библиотеке. Ремонт делался выборочно, потому что единоразово сделать никакой возможности. Мебель, сплошной антиквариат, была довольно ветхая и несоразмерно громоздкая. Передвинуть, переставить совершенно невозможно, разве что несколько подреставрировать. Поэтому всё было на своих местах и почти такое как когда-то, в 1944.
Линка впервые была в такой квартире и она её впечатлила. Становилось понятно, почему из-за этих квартир были чуть ли не бои локального значения. Это неправильное представление, что любой мог въехать в такую квартиру. Такие квартиры получали офицеры не ниже полковника.
Как бы не было, но квартиры были получены и перешли детям по наследству. Здесь жил дух красоты и роскоши, которая Линке была незнакома, но которая её все больше очаровывала. Поэтому она где-то была благодарна Дяде за то, что он её, селюшку, выбрал и так запросто знакомит с красивой жизнью. Правда с друзьями он её не знакомил, да она и не обижалась. Зачем? О чем с этими москалями говорить, что они знают? Всегда устроены за счет партбилетов и связей, всегда сыты, хорошо одеты. Да бог с ними, завидовать грех.