К чести архитекторов, мы всегда держались на дистанции от таких «рупоров». Не позволяли себе опускаться до выяснений отношений. За копейки по премиальным и поквартальным никогда не грызлись, не разрешали другим ссорить нас между собой и с друзями из других групп.
Как-то раз подходит к кульману Динка и говорит:
– Ну и чего ты нажаловалась шефу?
– В смысле?
– Ну в смысле того, что я тебе не выдаю задание?
– Впервые слышу.
– Да он мне только что в коридоре сказал, ты к нему подошла и пожаловалась,
что не можешь дальше работать, потому что я тяну с выдачей задания и поэтому я буду виновата в срыве сроков.
Я встаю с рабочего места, беру Динку за руку и иду с ней в коридор к шефу. Он как всегда в окружении публики. Трещит о чем-то, этакой рубаха-парень, рабочий- парламентарий, борец за счастье трудового народа. Проталкиваемся к телу великого кормчего, и я, держа за руку Ди, спрашиваю:
– Герман Анатольевич, хочу вот публично поинтересоваться, когда это я жаловалась, что Диана Юрьевна мне не выдала задание?
– А я разве такое говорил?
Вопросом на вопрос ответил большой Гарри, ничтоже сумящеся, и отвернулся, затянувшись очередной дозой никотина.
Сегодня было как всегда. Уже пришла осень, добираться все труднеё и труднеё. Транспорт в часы пик совсем переполненый, хоть выезжай из дому в 7 утра, хотя работа с 8.30. С трудом удается втолкнуться в троллейбус на своей остановке. Впереди маячит знакомая спина Славы Кусько. В другой раз я восхищаюсь этой женщиной. У неё двое пацанов в возрасте моих детей, т.е. восемь и тринадцати лет, а муж ушел к женщине на семь лет старше. Двое парней на одни женские плечи – это кошмар, какими бы хорошими детьми не были Славины мальчишки. Она конечно бодрится и старается не поддаваться панике, которая, думаю, её довольно часто посещает. Ну а как иначе? Хоть это и не такие большие мальчишки, но наказать их можно уже только словом. Бить конечно не только не педогогично, но уже и непосильно. Кроме того к ней прицепилась серьезная болезнь и она недавно перенесла тяжелую операцию.
– Привит, – говорит Слава, завидев меня. Разговор между мной и Славой всегда проходит на украинско-русской смеси.
– Привет, – отвечаю.
– Ну що, не спизнюемось?
– Да вроде нет. Ну что там нового, как выходные?
– Та була у батькив, в Стрыю. Напахалась як папа Карло. Бульбу копала.