– С тобой приятно говорить… – сказал он, неожиданно для себя.
– А ты знаешь, у нас осталось пять секунд до красного, – проговорила она, глядя на мигающие зелёные цифры на светофоре.
Ваня поехал, а она снова засмеялась.
– Ты тоже приятный собеседник, – сказала она и, решив сравнять счёт, добавила. – Ей повезло.
– Ей везло пару лет, но то ли она не поняла, то ли я где-то напортачил, – он отмахнулся, – Дело прошлое можно закрывать и не хранить.
Маргарита учтиво промолчала, не выясняя подробностей, надела на лицо вежливую улыбку и посмотрела в окно.
– Останови здесь где-нибудь, – попросила она, когда они оказались на набережной.
Иван послушно притормозил. Он медлил – хотелось ещё поговорить или помолчать, но не лишаться волшебной компании.
– Может, ещё покатаемся? – предложил он.
– Нет. Мне пора.
– Могу проводить…
– Не надо. Я большая девочка, – она что-то искала в маленькой сумочке.
Ваня как-то сник, не решаясь попросить телефон – в конце концов, она не ответила, одна она или нет.
– Чёрт, – тихо выругалась она, захлопнув клатч.
– Что такое? – радуясь возможности оказать помощь, спросил Иван. «Ключи забыла? Ночевать негде? Что-то нужно?»
– Записную книжку где-то оставила, – протянула она, держа в тонких пальцах ручку и улыбаясь водителю.
Он расплылся в улыбке и подставил ей ладонь. Маргарита написала на его руке номер.
– Будет, скучно, звони, ещё поболтаем, – она помахала ему сложенными пальцами и вышла из машины.
Захлопнулась дверь, и Маргарита скрылась за живой изгородью у реки. Иван, на седьмом небе от счастья, глядел в сумрак, ему казалось, что он всё ещё видит её силуэт. Ваня посмотрел на часы – половина четвёртого. Он развернулся и поехал домой, невольно вглядываясь в пространства между деревьев. У парапета набережной он заметил фигурку очаровательной пассажирки. Но улыбка радости быстро слетела – к Маргарите подошёл мужчина в чёрном тренче и, несмотря на ясную погоду, с зонтом. Иван расстроился и проехал мимо. Были бы лужи, зонт бы ему пригодился.
Кокетка. Неужели она такая же, как и та официантка? Такая же ветреная и расчётливая. Не хотелось верить в это. Не хотелось верить, что этот чудесный смех и прекрасные глаза принадлежат очередной легкомысленной юбке.
– Неужели, правда, кругом только такие экземпляры? – говорил он сам с собой, – И где Бог. Поверю, если она не такая. Чёрт… уже условия ставлю.