Я молчу, раненная в самое сердце этим страшным вопросом.
— Разве не логичнее подождать несколько лет? Дать образование
всем детям, вырастить их, опробовать разные способы снятия
проклятий? Я — квалифицированный целитель, практикующий хирург и, в
отличие от моих детей, не обязан платить налог на безбрачие. Я могу
работать и зарабатывать, помогать им планировать финансы и нести
налоговое бремя вместе с ними. Разве я не должен сначала сделать
предварительные договорённости о браках для своих дочерей, чтобы
убедиться, что когда проклятие будет снято, они выйдут замуж за
достойных ноблардов? Разве не логичнее сначала убедиться, что после
моей смерти с детьми всё будет благополучно, и только потом идти и
снимать проклятие ценой своей жизни? Когда мой первенец будет
достаточно взрослым и готовым к ответственности, а мои маленькие
дочки перестанут нуждаться в матери. Почему я так не делаю?
Меня трясёт от каждой реплики Десара. Каждое слово будто
загоняется под кожу ядовитой иглой, и мне больно слушать то, что он
говорит, хочется закричать и ударить его, но только лишь по одной
причине: он прав.
Он прав!
Почему? Почему отец так поступил? Зачем он пошёл на тот дурацкий
ритуал, который всё равно ничего не исправил?
— Почему? — сиплю я.
Ответ где-то рядом, вот только мне слишком больно даже
предполагать его.
— Из чувства вины? Из страха, что дети начнут задавать вопросы?
Из опасений, что они узнают, почему прокляты?
Мне становится плохо. По-настоящему плохо. Крупная дрожь
проходит по телу волнами, и вместе с ней из-под контроля вырывается
магия. Меня штормит, у Десара округляются глаза, и когда я оседаю
на землю, он подхватывает меня на руки и шепчет:
— Тихо, Кайра, тихо… Не надо так… Они всего лишь люди. И Моэра,
и Отральд, и твой дед, и мой — они всего лишь несовершенные люди,
которые совершали ошибки, испытывали злость и вину… Но мы будем
лучше и умнее, слышишь меня?
Но я уже не могу остановить то, что происходит. Меня трясёт всё
сильнее и сильнее.
— Он забрал маму. Мама не хотела. Он заставил её! Он заставил её
пойти с ним, ведь он не хотел, чтобы она вышла замуж за
другого…
Я слышала их разговор накануне гибели. Мама разубеждала отца,
она умоляла его подождать, но он был таким упрямым… и таким
трусливым!
— Отец — не герой, да? Он — просто трус… Он сначала навлёк на
нас беду, а потом бросил нас всех… Он не пытался снять проклятие, а
пытался сбежать! И маму потащил за собой! Оставил Брена и нас
одних! Он должен был сделать так, как говоришь ты! Должен был
остаться и помогать разбираться с тем, что сотворила Моэра!