Наверное, со стороны мы составляли несколько противоречивую пару: одинокий согбенный старик, бодрой походкой движущийся за резво ловящим бабочек, едва дышащим дряхлым псом. С другой стороны, мы же в Китае, нас сюда обещали отправить, значит, пусть все думают, что мы жутко великие мастера кунг-фу, практикующие энергию «ци».
В этом смысле очень полезно быть начитанным философом. Ну то есть начитанным человеком всегда быть хорошо, знания лишними не бывают, просто философы в Китае всегда были на особом счету. Их ценили, их уважали, им поклонялись все – от простого народа до высших чиновников или полководцев. Да что там, сам император благоговел перед речами стариков…
Так что тут мы справимся. Помнится из общего курса, достаточно лишь выражаться нелепыми высокопарными фразами, неся любую чушь, но с умным видом, и сойдёшь за мудреца.
Мы поднялись извилистой тропинкой вверх по склону, практически сразу выйдя на довольно широкую просёлочную дорогу. Впереди, в паре километров, виднелись какие-то строения, а за ближайшим поворотом трое подозрительных оборванцев грабили прилично одетого юношу.
Классическая ситуация для начала рассказов Пу Сунлина. Я даже на минуту подумал, не в его ли книгу нас конкретно отправили, но Гесс просто не мог стоять на месте, когда тут столько интересного.
– Я их покусаю, да? Или сначала мы поиграем в догонялки? Или они будут палку бросать, а я приносить? Или дать им погладить мой зад?
– Слушай, успокойся уже, – вежливо попросил я. – И вообще давай договоримся: я не удивляюсь, что ты говорящий пёс с интеллектом второгодника из четвертого «Б», а ты не требуешь от каждого встречного-поперечного тебя гладить, идёт?
– Кто идёт? Куда? – Доберман завертел головой.
– Соглашение по умолчанию, – вздохнул я. – Но, видимо, одностороннее, ты ведь всё равно ничего не понял.
– Я всё понял. Я умный пёс. Я хороший, погладь собаченьку!
– Пошли уже…
Мы быстрым шагом приблизились к разбойникам и их жертве. Последний, кстати, вёл себя крайне достойно, не кричал, не вырывался и не ругался всяческими словами. Просто стоял, скрестив руки на груди, с отрешённым выражением лица, пока его раздевали.
– Доброго вам дня, люди, и да не зайдёт солнце над вечно жёлтой шкурой змеи Хуанхэ, – как мне казалось, очень возвышенно проговорил я.