Глядя на эту перепалку, Княжич
Никита Орлов улыбнулся. Уже прошло столько лет, а ничего не
изменилось. Все ребята как один. Вместе за всех горой. И ни высокие
титулы, ни богатства, никогда не заменят ему это. Он встал со
своего кресла, увидев в их взглядах решимость идти до конца, и
подошёл прямо к Тимуру. Никита ещё помнит свою первую встречу с
этим мальчиком из Смолвино. Мальчиком, которому он умудрился тогда,
25 лет назад, проиграть спор в первом же поединке, и в дальнейшем
которому он столько раз доверял свою жизнь. Тимур Соколов всегда
совершал невозможное. И они, его соратники, всегда помогали ему это
невозможное совершать.
— Твоё слово, Командир, — Никита,
как впрочем и все остальные, с улыбками на лицах достали из своих
карманов потрепанные красные галстуки, и каждый стал держать его в
правой руке, рядом с сердцем.
— Эх, ясно всё с вами, взрослые дяди
и тёти. Блин, вам сколько лет уже, а? — вздохнул Тимур, тоже достав
свой.
Когда все окружили Соколова, встав
рядом в полукруг, стали ждать его слова. Это был их маленький обряд
перед каждым серьёзным делом. На удачу, как они говорили всем в
детстве.
— Когда я впервые встретил Женю в
нашем посёлке, я рассказал ей о тех домах и семьях, что находились
под нашей защитой. — он оглядел лица товарищей. — И я сдержу
обещание, что тогда, что отныне и она была и будет находиться под
нашей охраной и защитой. Ведь мы, Пионеры Смолвино, слов своих на
ветер не бросаем.
Тимур, сжав крепко в руке галстук
пионера, произнёс их старую клятву: — Пионер однажды, пионер
навсегда.
...
Новосибирск, Российская Империя.
Территории рода Распутиных.
18 минут до солнечного затмения.
1 августа 2008 г.
По всему периметру ограждений на
химическом заводе были установлены огневые точки с пулемётами и
парочкой зенитных пушек. Охрана была усилена экзоскелетами, а
количество солдат вермахта перевалило за несколько сотен. На самой
крайней точке, рядом с лесом, стояли и курили бойцы из гвардии
Распутиных.
— Слушай, Терентий, — спросил
парень, — а чего там вообще делают, ну, с этими химикатами?
— А чёрт его знает, Егорка, —
прокряхтел дед. — не пьют же их право, да и не наше это дело. И
хватит болтать...
— Кххархх, — Егорка резко схватился
за свою шею и осел рядом с окопом.
— А? Чёрт! ТРЕ... — докричатся до
соседней точки Терентий не успел. Рухнул своим грузным телом прямо
в окопы.